Дурные приметы. Виктор Пронин

куплю весь твой товар? – неожиданно спросил он.

      – А зачем он тебе?

      – Я его тебе и оставлю… А?

      – Нет, Гена… Не надо. Неловко получается. Два-три рейса – и я весь его распихаю. После обеда торговля поживей пойдет.

      – Ты что… Обратно в Голицыно? – спросил Самохин почти с ужасом.

      – Нет, – покачал головой Евлентьев. – Только до Одинцова. Дальше торговли нет…

      – И так весь день?

      – Ну, почему обязательно весь… Не весь…

      – Слушай, Виталий… Нам нужно увидеться.

      – Увидимся, – Евлентьев пожал плечами. – Почему бы и не увидеться хорошим людям. Обязательно.

      – Сегодня.

      – Боюсь, не получится… Дело в том… Понимаешь… У меня назначена одна небольшая встреча личного плана, – Евлентьев и дальше готов был молоть что-то бессмысленное, но Самохин показал, что не зря и не случайно оказался во главе банка. Он перебил Евлентьева жестко и твердо, сразу отбросив все смешливое и легковесное.

      – Сегодня, – повторил он. – Ровно в восемнадцать часов ты будешь ждать меня на выходе из метро «Краснопресненская». На троллейбусной остановке.

      – Ты подъедешь на троллейбусе?

      – На «Мерседесе».

      – Он же сломался.

      – Подъеду на другом. Повторяю, ровно в восемнадцать часов. Форма одежды парадная.

      – Нам что-то предстоит? – спросил с кисловатой улыбкой Евлентьев, и в этом вопросе уже было согласие.

      – Да. Ужин. – Самохин отвечал быстро, торопливо, без улыбки, и Евлентьев хорошо представил себе, как четко ведет банковские заседания его старый приятель.

      – В приличном месте?

      – Дом литераторов.

      – Будет много писателей?

      – Там уже давно не бывает писателей. В предбаннике хлопнут рюмку водки, оботрутся рукавом – и отваливают, счастливые даже тем, что обломилось. Им не по карману ужин в их же собственном доме. А ты все-таки работник книги, – Самохин пнул каблуком в сумку под лавкой. – Тебе там будет интересно.

      – И тебе тоже?

      – Да. И мне будет интересно. Потому что нас с тобой ожидает не только ужин, но и интересный разговор. Ты мне нужен. И я тебя не отпущу.

      – У тебя нет заместителя?

      – Заместителей у меня более чем достаточно, – резковато сказал Самохин, не привыкший, видимо, к столь легкомысленной манере разговора. – И секретарши у меня есть. И охрана.

      – Где же она? – Евлентьев оглянулся.

      – Никому и в голову не придет, что я могу добираться электричкой. Электричка – самый безопасный вид транспорта. Здесь никогда не хлопнут.

      – А есть желающие?

      – Сколько угодно.

      – За что?

      – Место под солнцем занимаю. А от этого места многие бы не отказались.

      – Банк, охрана, секретарши, деньги… Чего же тебе еще?

      – У меня нет надежного человека. Д’Артаньяна у меня нет. Мне нужен д’Артаньян.

      – Я не владею шпагой и не ношу усов, – Евлентьев попытался смягчить резковатый тон Самохина.

      – Научим. Не захочешь – заставим. Усы отрастим. Или приклеим.