Слон для Карла Великого. Дирк Гузманн

человека, рожденного в пустыне.

      – Ваша нерешительность делает вам честь, – сказал Масрук, – но я хочу развеять ваши сомнения. Пока буду ходить по городу в поисках Вольфера, я буду беречь ваши деньги, как евнух – гарем. Лишь тот поступает справедливо, как сказал пророк, кто получает свое состояние праведным способом. Пока я не вернусь, Халид, Санад и Хубаиш будут ждать здесь вместе с вами. Мои друзья – это мой самый ценный залог. Что вы на это скажете?

      Спутники Масрука сидели, упершись локтями в стол. Санад растянул свои толстые губы в улыбку, Хубаиш подтверждающее кивнул, а Халид изо всех сил пытался придать себе внушающий доверие вид. Эти арабы не понравились Танкмару. Но он вынужден был довольствоваться тем, что ему предлагали. Другого выхода не было.

      – Я согласен, – сказал Танкмар, вытащил кошель и бросил на сосновые доски стола перед Масруком.

      Монеты громко зазвенели. Волосатая рука Масрука легла на кошель. Он одним движением смел его со стола и спрятал в складках своей одежды.

      – Вы получите от меня известие. Уже скоро. Хвала Аллаху, повелителю миров и Джибрилу, толкователю Корана! – Масрук вскочил и поспешно вышел из таверны, даже не обернувшись.

      Между Танкмаром и мусульманами повисло молчание. Никто не разговаривал с ним. Даже между собой арабы не проронили ни слова. Они неподвижно смотрели на него с каким-то беспокоящим его интересом. Халид заказал вина. Затем снова воцарилось молчание.

      Время медленно уходило. Они пили. Танцовщицу сменила какая-то толстая женщина.

      Танкмар спросил себя, что он будет делать, если эти трое просто встанут и уйдут. Он не сможет их удержать. И в этом мог он поклясться Сакснотом. Об этом он не подумал! А если этот Масрук аль-Атар – мошенник? Может быть, он просто зайдет в соседнюю таверну и пропьет его деньги. Если Танкмар должен получить этих арабов в качестве залога или возмещения, то ему придется объявить их своими рабами? Он проклинал свое простодушие. С другой стороны, ему казалось, что этот таинственный Вольфер – его спасение, соломинка, за которую он мог уцепиться, прежде чем утонуть.

      Разгоряченный вином голос Халида отвлек Танкмара от его мыслей:

      – Аллах уничтожит эту безбожную страну. Это я знаю точно. Он запрещает облакам проливать дождь, а ветру – дуть здесь. Уже несколько недель. Так мне сказали. И только когда все неверные признают настоящего бога, Аллах пошлет им очищающий ураган. Не раньше.

      С чего это араб вдруг стал рассуждать о погоде?

      Мусульмане заулыбались, оскалив зубы. И тут Танкмар понял все. Они знали, что он соврал. Не было никакого шторма, никакого кораблекрушения, значит, и он не был моряком. А Масрук аль-Атар сейчас искал не купца-перевозчика, а городскую стражу, которая неплохо заплатит за донос на вора или сбежавшего раба. Танкмар не охранял Халида, Санада и Хубаиша. Наоборот, они были его сторожами. То, что они так открылись перед ним, могло означать лишь одно: они были уверены, что уже выиграли эту игру.

      Танкмар сделал вид, что ничего не подозревает о замыслах мусульман. Он улыбнулся через силу, так