Последняя звезда. Рик Янси

может быть Салливан, – подумала я. – С моим везением это, скорее всего, она».

      – Вы знаете, что мне не подобраться к Уокеру, если за меня не поручится тот, кому он доверяет.

      Вош скрестил на груди длинные сильные руки и свысока внимательно посмотрел на меня поблескивающими птичьими глазами.

      – Ты так и не ответила на мой вопрос. Я человек?

      Я ни секунды не колебалась:

      – Да.

      Вош улыбнулся.

      – И ты до сих пор считаешь, что этот факт не оставляет надежды? – Он не стал дожидаться ответа. – Я надежда этого мира. Судьба человечества в моих руках.

      – Должно быть, тяжкое бремя, – заметила я.

      – Шутки шутишь.

      – Им нужны такие, как вы. Организаторы и менеджеры, которые в курсе, зачем они пришли и чего хотят.

      Вош кивнул и просветлел лицом. Он был доволен мной и доволен собой, потому что выбрал меня.

      – У них не было выбора, Марика. Естественно, это означает, что выбора не было и у нас. Мы при любом раскладе обречены на самоуничтожение. Единственное решение – радикальная интервенция. Уничтожить деревню ради ее спасения.

      – И убить семь миллиардов было недостаточно, – подхватила я.

      – Конечно. В противном случае им хватило бы одного большого камня. Нет, лучшее решение – ребенок на пшеничном поле.

      У меня даже желудок свело, когда я вспомнила эту картинку. Малыш бредет по полю мертвой пшеницы. Его подбирает небольшая группа выживших. Последние остатки доверия уничтожила зеленая вспышка адского света.

      В день нашего знакомства я, как любой новобранец, прослушала целую речь.

      «Последняя битва на Земле случится не на равнине, не в пустыне и не на вершине горы…»

      Я прикоснулась к груди:

      – Вот – поле битвы.

      – Да. Иначе все может повториться.

      – И потому так важен Уокер.

      – Программа, которую в него установили, рухнула. Ты прекрасно понимаешь, что нам необходимо выяснить почему. И сделать это можно только одним способом.

      Вош нажал кнопку на консоли. Дверь у меня за спиной открылась, и в комнату вошла женщина средних лет, с лейтенантскими нашивками на воротнике. Она улыбалась. У нее были идеально ровные и очень крупные зубы. Глаза серые. Светло-желтые волосы стянуты в тугой узел на затылке. Она мне сразу не понравилась. Я нутром почувствовала в ней врага.

      – Лейтенант, препроводите рядовую Рингер в изолятор для предварительного осмотра. В четыре ноль-ноль жду вас в конференц-зале «Браво», – распорядился Вош и отвернулся. Я его больше не интересовала. Пока.

      Уже в лифте женщина с песочными волосами осведомилась:

      – Как себя чувствуешь?

      – Отвали.

      Она продолжала улыбаться, будто я ответила: «Прекрасно. А ты?»

      – Меня зовут лейтенант Пирс. Но ты можешь называть меня Констанс.

      Тренькнул звонок, двери лифта открылись. Лейтенант ударила меня кулаком по шее. В глазах у меня потемнело, колени подогнулись.

      – Это за Клэр, – сказала она. – Ты ее помнишь.

      Я выпрямилась