Только сияй. Елена Филон

новую историю про тебя и Шейна?

      Закатив глаза, я громко фыркнула:

      – Дать тебе номер Грейс? Вы найдёте много общих тем!

      – Ладно, не злись, девочка! Про акт ничего не слышно? Писем не приходило?

      – Письма приходят каждый день, – ответила раздражённо и сделала глоток из стаканчика. – Я уже не раз и на полном серьёзе подумывала сменить квартиру.

      – До сих пор? – удивилась Николь. – Ты ведь говорила: фанаты перестали слать письма с угрозами.

      – С угрозами перестали. Теперь они шлют мне сердечки. Ладно! – Поднялась на ноги, выбросила пустой стаканчик в урну и хорошенько потянулась. – Мне пора.

      – Тейт, – голос Николь зазвучал серьёзно, – у тебя всё нормально?

      Знала, что она и в этот раз не промолчит. Постоянно поднимает эту тему! И меня это дико бесит!

      – Я не хочу опять говорить обо мне и… о нём.

      – Я не про ваше скрещивание в Интернете, – фыркнула Николь. – Я о твоих чувствах…

      Я не сдержала смешка:

      – У меня нет никаких чувств. Николь, уже четыре месяца прошло, а мы до сих пор мусолим эту тему! Ну прекращай уже!

      – Да! Но у тебя голос каждый раз дрожит, когда ты слышишь его имя!

      – Ничего у меня не дрожит!

      И щёки не горят.

      – Тейт… – Голос Николь зазвучал насторожённо. – Слышала, они сегодня в Нью-Йорк прилетели.

      – Подожди секундочку, сейчас я тебе номер Грейс скину.

      – Тейт!

      Я терпеливо вздохнула.

      – Тейт, – смягчившись, повторила Николь, – ты думаешь о нём, я это знаю. Ты можешь врать себе, Грейс, кому угодно… Но я никак не могу смириться с тем, что тот поцелуй на стадионе был фальшивым. Потому что он не был фальшивым! И ты знаешь это! Я тысячи раз пересматривала видео, и когда нашего звездюльку уводила охрана, его лицо выглядело так, будто у него сердце из груди клещами выдрали! Хочешь, я скину тебе этот кусок?

      – Нет, – отрезала я сквозь крепко сжатые зубы.

      Николь вздохнула и заговорила с долей некой печали в голосе:

      – Я, конечно, всеми руками была за Калеба, потому что Шейн, даже несмотря на весь свой животный магнетизм, по сущности своей законченный придурок, но так обычно и бывает, Тейт. Любовь та ещё дрянь.

      – О какой любви ты говоришь? – иронично усмехнулась я.

      – О любви потом будешь говорить мне ты, девочка, когда в один прекрасный день осознаешь, что твоя беременная психованная и вечно требующая жрачки подруга была права! А я говорю о судьбе. И если она уже запланировала что-то на твой счёт, Тейт, можешь хоть на другой континент переселиться, она найдёт тебя и там.

      Хрустящий звук.

      – Ты что, опять жуёшь?

      – А что? – хмыкнула Николь. – Подумай над тем, что я сказала. И признайся уже себе наконец в том, что кто-то из этих двоих конкретно запал тебе в душу.

      – Какое это имеет значение? – С трудом удержалась, чтобы не закатить глаза. Хотя какая разница? Николь всё равно не видит.

      – Судьба, девочка. Судьба, – поучительно протянула моя беременная подруга. –