Название | Тысяча и одна ночь. Том III |
---|---|
Автор произведения | Эпосы, легенды и сказания |
Жанр | Сказки |
Серия | Тысяча и одна ночь |
Издательство | Сказки |
Год выпуска | 0 |
isbn | 978-5-4467-2992-0 |
И Шарр-Кан пришел в смущение и сказал ей (а она повернулась, уходя от него, и направилась к монастырю): «О госпожа, уйдешь ли ты и оставишь ли влюбленного чужеземца несчастным с разбитым сердцем?» И она обернулась к нему, смеясь, и сказала: «Что тебе нужно? Я согласна на твою просьбу». – «Как могу я, вступив на твою землю и насладившись сладостью твоей милости, вернуться, не поев твоей пищи и твоих кушаний? Ведь я стал одним из твоих слуг», – сказал Шарр-Кан, и девушка ответила: «В милости отказывает только дурной! Пожалуй, во имя Бога, на голове и на глазах! Садись на твоего коня и поезжай по берегу потока, напротив меня – ты у меня в гостях».
И Шарр-Кан обрадовался и поспешил к своему коню и сел и, не останавливаясь, ехал напротив нее (а она шла напротив него), пока не достиг моста, сделанного из тополевых бревен, и там были блоки, подвешенные на железных цепях с замками на крючьях. И Шарр-Кан посмотрел на этот мост и вдруг видит: те невольницы, которые были с девушкой и боролись, стоят и ждут ее. И, подойдя к ним, девушка заговорила с одной из них на языке румов и сказала: «Пойди к нему, возьми его коня за узду и переведи его к монастырю» И Шарр-Кан двинулся (а девушка перед ним) и переправился через мост, и его ум был ошеломлен тем, что он увидел, и он говорил себе: «О, если бы я это знал и если бы везирь Дандан был со мной в этом месте, чтобы могли его глаза посмотреть на эти красивые лица!»
И он обернулся к той девушке и сказал ей: «О диковина прелести, теперь у меня на тебя двойное право: право дружбы и право того, кто пришел в твое жилище и принял твое гостеприимство. Я под твоей властью и руководством. Что, если бы ты соблаговолила поехать со мной в страну ислама, чтобы посмотреть на всех храбрых владык и узнать, кто я?» И девушка, услышав его слова, разгневалась на него и сказала: «Клянусь Мессией, я считала тебя обладателем здравого ума, а теперь узнала, насколько испорчено твое сердце! Как может быть для тебя допустимо сказать слово, восходящее к обману, и как я могу
30
Так называли слабосильных, изнеженных юношей.