Пангапу, или Статуэтка богини Кали. Константин Стогний

хотела отождествлять себя с дикими племенами. Виктора это позабавило, и он засмеялся.

      – Ладно, не обижайтесь, я просто так спросил.

      Виктория продолжил презентацию своих услуг. Что-то понравилось Виктору в этом немного полном, но крепком парне. Да, понятно, что в этой небогатой стране сотни проводников, которым надо кормить семьи, и ради этого они готовы на все, но Виктория не казался пустозвоном. Виктор не один год проработал с людьми и чувствовал, когда его обманывают или преувеличивают свои возможности, но этот проводник не врал. Он прекрасно владел английским, а это говорило о его склонности к языкам, да и карандаш его бегал по карте вполне убедительно.

      – Я проведу вас по джунглям вокруг Порт-Морсби. Покажу вам деревню Хуанабада – родину государства Папуа-Новая Гвинея… Обогнем столицу с юга и пойдем в горы. Это очень интересно. Мы с вами побываем…

      Вдруг Пиакор перебивает проводника:

      – Виктория, ты поведешь нашего гостя туда, где живет племя хули.

      Проводник тут же осекся. Такое впечатление, что его просто выключили. Воцарилась пауза. Людный ресторан напомнил о себе разноязычными голосами любителей экзотики: английский, испанский, немецкий представляли собой смесь звуков, из которой трудно было вычленить что-либо понятное. Где-то на рояле продолжал играть молодой папуас. Виктора осенило. Он вспомнил мелодию и слова песни…

      Стоїть гора високая, а під горою гай…

      Он был крайне удивлен услышать такую музыку вдали от родины. Значит, ему не показалось – музыка была украинская.

      Тем временем Виктория собрался с мыслями.

      – Они очень злые, мистер… вам лучше туда не ходить.

      – Ничего, я тоже бываю не очень добрый, особенно когда встречаюсь со злом.

      Виктор посмотрел проводнику в глаза. Тот почувствовал, что этот белый знает, что говорит, но все же что-то его останавливало.

      – Мистер, я-а-а… не знаю, что вам сказать…

      – Хорошо! – Виктор решительно перебил папуаса. – Если вы помогаете нам, я плачу вам три тысячи кина.

      – Деньги хорошие, но-о-о…

      Лавров понимал, что, предлагая Виктории приблизительно чуть больше одной тысячи долларов, сумму очень внушительную для новогвинейского бедняка, он фактически покупает его страх; понимал, что рискует, нанимая человека, которого видит в первый раз, но интуиция, которая не раз выручала его, подсказывала: этот парень ему нужен.

      Виктория же закрыл глаза и надул щеки, раскачиваясь из стороны в сторону, как бы думая. Пиакор пыталась что-то сказать проводнику на незнакомом для Лаврова языке, но Виктория поднял руку ладонью к девушке и она замолчала. Наконец он шумно выпустил воздух из надутых щек.

      – Обычай моту говорит: доводи начатое дело до конца. Я согласен, мистер.

      – Ну вот и хорошо!

      «А все-таки я в нем не ошибся, – мысленно сказал сам себе Лавров, пожимая руку своему новому знакомому. – Все не так уж плохо, да и Пиакор вроде не такая стерва, как показалось сначала…»

      Новые компаньоны разлили по фужерам виски, который принес немолодой официант. А юный виртуоз