Пылинки света. Миниатюры и размышления. Алексей Брайдербик

обычными истинами и категориями, то даже если к ним добавить их обратные стороны – всё равно в итоге получатся заблуждения. А правда и истина вновь ускользнет.

      Правда, которую мы все считаем безусловной и удобной, прежде всего для наших страстей и желаний, – это дробление на части целого, представление основ мировых систем именно так, как нам надо, а также размышления о добре и зле как о чём-то, что подчиняется и зависит от рациональной природы вещей.

      Когда человек закончил, я поинтересовался:

      – Что тебя подтолкнуло к подобным размышлениям, наверное, какой-нибудь мистический случай из жизни?

      – Верно, – ответил тот. – И я знаю и чувствую, что произошедшее со мной заменило часть моей души чем-то иным и научило извлекать истину из тех истин, которыми полоны нелогичности непознанного.

      – А чего бы мне это стоило?

      – Возможно, жизни или чего-нибудь еще. Всегда есть бо́льшая цена, и постоянно находится кто-то, кому всякая стоимость по карману.

      – Нет, – махнул я рукой. – Пожалуй, в таком случае я нищий.

      О книгах

      Книги – памятники мысли. Есть книги, язык которых мы понимаем – они говорят с нами, нашептывают мысли, но есть и такие, которые лгут и вводят в заблуждение. Ты листаешь страницы книги и думаешь, что постигаешь их главный, сакральный смысл, но на самом деле это книга при помощи своих страниц постигает твою истину. В детстве я мечтал стать персонажем чьего-нибудь романа или повести. Стать книгой – со своим секретом, глубинной тайной. Может, мне это удалось?

      О функциях

      Беседа двух предметов:

      – Могу ли я стать всем чем угодно? – спросил первый предмет.

      – И я? – отозвался второй предмет.

      – Могу ли я стать совершенно другой вещью с иными функциями? – продолжил первый предмет. – И будет ли кому польза от этого?

      – Да, – согласился второй предмет. – Польза – это хорошо. А что если от тебя будет один вред?

      – Вред? – задумался первый предмет. – Возможно. Но надеюсь, что этого не произойдет, а иначе меня уничтожат. Я бы хотел всегда быть только полезным. Другое дело, что я не способен приносить исключительную пользу или исключительный вред, потому что природой моих функций и сущности не допускаются, ни крайний вред, ни крайняя польза.

      – Можем ли мы самостоятельно преодолеть свои природные функции? – спросил второй предмет.