Легенды Фархорна. Охота на судьбу. Андрей Михайлович Удовиченко

Грот. Пузатый, невысокий, круглолицый мужичок средних лет с густой бородой выкладывал свежую рыбу на деревянный прилавок. Набрав в легкие морозного воздуха, торговец задорно выкрикивал свежеиспеченные строки стихов собственного сочинения. Забавный меховой кафтан из шкуры полярного волка и валенки красного оттенка замечательно дополняли его амплуа оратора-комедианта.

      В вершины снежных гор, где реки протекают,

      Карабкался я ввысь и топал по тропам,

      Закинув сеть поглубже, совсем не унывая

      И не боясь замерзнуть, я ловлей занялся.

      Отнюдь улов не глуп был,

      Хитер был он, я вам скажу!

      Ловчился, мимо сети плыл,

      Но оказался все ж в плену.

      И вот с тяжелым грузом за спиной

      Пришел сюда я с легким сердцем.

      Чтоб угостился разный люд форелью речной,

      Чтоб голод утолился!

      По большей части люди просто останавливались послушать забавные стихи и с улыбками шли дальше за необходимыми им товарами. Но те, кто пробовал улов Грота, действительно оставались довольны рыбой. Видимо, взаправду, у рыбака было какое-то свое тайное проверенное местечко.

      – Привет, Раэль! – бодро прокричал Грот, махнув охотнику своей пухлой ручищей, – как охота?

      Раэль с улыбкой поприветствовал товарища, весело подмигнув ему, затем прошел мимо к своему прилавку. Пристроив сани рядом, мужчина принялся очищать свое рабочее место от скопившегося за ночь снега.

      Как правило, большую часть времени Раэль жил в своем охотничьем домике близ хвойного леса, где и охотился. Порой, чтобы выследить крупную дичь, приходилось удаляться достаточно далеко в чащу, иногда даже подниматься в горы. Несомненно, этот род деятельности был связан с большой опасностью для жизни, как, впрочем, и любая другая дальняя прогулка по Фросвинду в одиночку. Но искусство охотника, переданное по наследству от отца, было у него в крови, поэтому он был не только умелым стрелком, но и неплохим следопытом. Свою семью, проживающую в пригороде, он навещал лишь редкими вечерами, принося запасы свежего мяса и деньги, вырученные от продажи шкур. Из оставшегося не распроданным материала его жена мастерила теплую одежду для семьи. На жизнь хватало вполне.

      Расчистив прилавок, Раэль принялся перекладывать шкуры с саней.

      – Приветствую любителей стрелять по большим мишеням! – обратился к нему торговец с ворохом беличьих шкурок.

      – И тебе не хворать, истребитель беличьего рода! – промолвил в ответ Раэль, крепко пожимая руку Тримзу, по прозвищу «стрелобел».

      Прозвище это было получено заслуженно, но при этом нисколько не умаляло навыков охоты Тримза на других животных.

      Выставленные двумя товарищами на продажу шкуры довольно быстро расходились с прилавков.