Волк. Владимир Чернышов

судя по твоему внешнему виду, я догадалась о его значении.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Как ты думаешь, куда ты справлял нужду, находясь в скотском состоянии? И на чём ты скользил, когда мы надрывались под бочкой?

      Эти слова полностью отрезвили его разум, и сейчас он в полной мере ощутил нелепость ситуации и подмоченность своей репутации.

      «Лучше бы, чтоб это было сном». – Эта мысль высветилась у него в сознании, как яркий луч света.

      – О! Землянин, ты стал таким же красным, как мои соплеменники, таким ты мне больше нравишься. Не расстраивайся, это всё мелочи, по сравнению с тем, во что мы влипли.

      Ему захотелось не просто проснуться и стряхнуть с себя весь этот кошмарный бред, а испариться.

      Бочку подкатили и поставили в ряд к остальным таким же бочкам.

      – Сколько бочек осталось?

      – Это была последняя. Теперь можно идти в своё стойло.

      – Ирис, что это за скотское состояние, из которого ты меня вывела?

      – Это я так называю состояние заключённых после обработки их мозга программой для зоны четвертого уровня.

      – Что это за программа?

      – Эта программа лишает тебя разумного облика, после обработки твоего разума ты становишься рабочей скотиной, не отдаёшь себе отчёта о происходящем, полностью повинуешься приказаниям и работаешь, пока не умрёшь от истощения сил. В таком состоянии бежать невозможно, поэтому колонисты редко сюда заходят, но появляются в самый неподходящий момент. Сама зона автоматизирована и работает, как часы, вернее работала, пока мы с тобой здесь не появились.

      – Что это значит?

      – Помнишь, откуда бочку выкатили?

      – Помню, вон из тех руин, – Землянин указал на груды белого камня.

      – Эти руины были когда-то складом. Мы его взорвали при первой нашей неудачной попытке сбежать отсюда.

      – Мы взорвали склад?

      – Да, взорвали. За что и разбираем этот хлам пятый месяц.

      – Пять месяцев… Это я так долго находился в скотском состоянии. Что же ты раньше меня из него не вывела?

      – Выводила ненадолго… И не так-то просто из него вывести, не расстраивайся, мне пришлось труднее.

      – Почему тебе труднее?

      – Потому что я в эти долгие месяцы была в здравом сознании и ощутила на себе всю тяжесть рабского труда, проделав титаническую работу, разбирая взорванный ангар. А тебе было всё по барабану, но хуже всего было видеть тебя таким.

      – Прекрати мне об этом напоминать, ты ведёшь себя, как настоящая женщина! Ирис, я сказал «женщина»…

      – Ну и что?

      – Как что? Ко мне начинает возвращаться память, я сказал женщина, но совсем не помню, что это означает. Ирис, кто такие – женщины?

      – Если бы ты знал, сколько времени ты не видел женщин, то тебя бы хватил удар.

      – Что значит, хватил удар?

      – Скоро сам всё вспомнишь. Пойдём в свой ангар.

      – Подожди, может, в этом ангаре есть что-нибудь интересное и полезное.

      – Полезное и интересное из склада вывезли.

      – Откуда знаешь?

      – Мы