Полная темнота. Юрий Собещаков

нь. Собственно, в этом нет ничего удивительного, все люди так и делают. Смотрят телевизоры, читают книги и газеты, ходят в театры и музеи.

      А как все мы любим путешествовать. Хлебом не корми, дай съездить в невиданные края и увидеть что-то не известное. Будь то хоть Самара, хоть Чебоксары, да хоть Камень на Оби.

      Ещё чемоданы были не распакованы после круиза по маршруту: Лондон – Париж – Амстердам – Санкт-Петербург, а жена уже задала вопрос:

      – Милый, а когда мы поедем в Италию?

      Сын добавил, как будто вопрос об Италии был уже решён:

      – По маршруту Рим – Венеция мы обязаны заехать во Флоренцию и Милан. Там мы должны увидеть, не попавшие в Лувр и Эрмитаж, работы Леонардо де Винчи.

      Я их не осуждаю. Я тоже хочу в Италию, и в Египет, и в Индию, и ещё в сотню, другую мест, где я ещё не побывал.

      Вы верите в судьбу?

      Я нет. Я верю в то, что каждый сам создаёт себе трудности и затем преодолевает их, по мере сил. Я всю свою жизнь учусь, хоть и не люблю это дело. Однако никто меня не гнал учиться ни в училище лётчиков, ни в педагогический институт. Никто не заставлял выучить два иностранных языка, и затем осваиваться в новых для меня странах.

      И всё же, среди сотен зачётов и экзаменов, сданных мной за последние тридцать лет, были и такие, на которые я шёл с удовольствием.

      Когда это было и в какой стране не спрашивайте, это не важно. Да сейчас это уже не имеет значения. Скажу лишь, что мне было рекомендовано пройти курс обучения в одной специальной школе.

      Месяца за три до первого дня учёбы я получил абонемент в близлежащий спортивный комплекс и проводил в нём от трёх до четырёх часов ежедневно.

      За девяносто дней я сбросил десять килограмм, восстановил утраченную выносливость, и довёл вес штанги при жиме лёжа до собственного веса. Короче говоря, к тому времени, когда я должен был прибыть в школу, мне казалось – что я готов.

      Как Гагарин и Титов.

      Не ожидайте, что моё повествование будет в хронологическом порядке. Нет, на сей раз это будут разноцветные кусочки лоскутного одеяла.

      Глава вторая. Подготовка

      Из класса в класс мы вверх пойдем, как по ступеням

В.С. Высоцкий

      Автоматическую винтовку с оптическим прицелом вместе, с пятью пустыми магазинами и бронежилетом, мне выдали через месяц после начала курса.

      С этого момента я не должен был с ней расставаться ни на минуту. Спал, мылся, ходил в туалет, бегал, прыгал, проходил полосу препятствия, учился оказывать первую помощь раненому и преодолевал водные преграды с винтовочкой.

      Не брал я её только в столовую. Оставлял под охраной одного из сокурсников.

      Зря я её так берёг. Хреновенькая винтовочка была. Оптика качественная, а механическая часть оставляла желать лучшего. Я бы никогда не смог сделать такого умозаключения, если бы со мной рядом не было специалиста высочайшего класса, аккурат в области винтовок с оптическим прицелом.

      Но о нём я расскажу в отдельной главе.

      А сейчас ещё пару слов о винтовке.

      Была она оборудована маленьким рычажком переключения режима стрельбы с одиночного на автоматический. Мне показалось странным иметь такое приспособление на снайперской винтовке. Стараясь не привлекать к себе дополнительного внимания, я не проявил излишнего любопытства и не стал спрашивать: на кой хрен этот тумблер здесь стоит?

      Но образованный на курсе я был не один. Народец учился со мной разный.

      Так вот, один француз, двадцатишестилетний отец троих детей, кандидат философских наук, задал инструктору мучивший меня вопрос:

      – Сэр, а зачем здесь эта загогулина? Ты же сам говорил, что при стрельбе с расстояния километр, подряд выпущенная вторая пуля уходит в сторону на несколько метров.

      Кто любит дурацкие вопросы? Да никто.

      Не секрет, что люди на них реагируют по-разному. Кто-то улыбнётся и отшутится в ответ, кто-то с серьезным видом станет объяснять недоумку, в чём суть проблемы, а кто-то скажет: следующий вопрос, пожалуйста.

      Было видно, что инструктор не был поставлен в тупик нашим философом. Он ровным голосом стал нам объяснять, что это оружие было запущено в производство в период холодной войны. Продолжая говорить о противостоянии блоков, он подошёл к французу, взял у него винтовку, переключил тумблер на автоматический огонь и после слов:

      – Мы готовились чистить длинные русские траншеи.

      Вдруг заорал:

      – Та! Та! Та! Та! Та!

      При этом он опустил винтовку вниз и стал водить ей слева направо.

      Такая реакция слегка шокировала слушателей. Мы никак не ожидали, что среди наших учителей были психи.

      Со сдачей зачёта по теории стрельбы и боевого применения винтовки мне повезло, я попал к другому преподавателю. Не люблю психов. Они не предсказуемы.

      Невзирая на то, что незначительные