Черный призрак. Владимир Лосев

тут ваши ни при чем.

      – А вы сами эти огни хоть раз видели, раз так уверенно об этом рассуждаете? – Профессор посмотрел на меня через плечо: по-моему, с усмешкой. – Это зрелище любого вводит в дрожь.

      – Пока не довелось.

      – Откуда же у вас, юноша, столь великие познания в этом вопросе?

      – Благодаря науке. – Я развел руками. – Учился, образование высшее получил…

      Мы пробирались дальше по оврагу, кусты постоянно преграждали путь, приходилось обходить и, чаще всего, лезть в ручей.

      Ботинки на мне хоть высокие, армейские и теоретически не должны промокать, но уже после первого погружения в них противно захлюпало.

      Только остановиться, чтобы воду из них вылить и носки выжать, смысла не было. Стоит ли выливать воду, если через десять шагов снова наберешь? К тому же берег ручья круто спускался к черной воде, в которой даже рыбы не водилось, поскользнуться легко.

      – Так почему лес горит, если дело не в туристах?

      Я это спросил только для того, чтобы не молчать. Противно это, сразу мысли разные в голову начинают лезть. О смерти. О прожитой жизни. О господи! Вот не повезло так не повезло!!! Здесь все убивает!

      – Чаще всего из-за молний, которые в деревья бьют.

      – Давно известно, что железо к себе небесный огонь притягивает…

      – Известно, да только геологи ничего здесь не нашли, нет тут полезных минералов для добычи.

      Несмотря на то что в овраге было прохладно и сыро, пот с меня тек ручьем. Одежда армейская, но после того, как пропиталась водой, идти в ней стало далеко не так приятно, как раньше.

      К тому же устал. Давно так много не ходил по лесу. Да еще и после нападения шершней тело стало слабым, больным. А профессору хоть бы что: чешет себе впереди, и все ему нипочем. Вроде и немолодой человек, сто с лишним лет, если не обманывает, а силы и выносливости столько, что можно только позавидовать.

      Примерно часа через полтора, когда я уже понял, что придется ночевать в овраге, мы уперлись в скалу, которую ручей прорезал на две неравные части.

      Серый камень с темными прожилками тянулся вверх, поверхность гладкая, словно шлифованная. Скала поднималась метров на двадцать, корябая быстро темнеющее темно-серое небо. Без веревки и альпинистского снаряжения можно даже не пытаться подняться – зацепиться не за что, а падать придется на острые камни, которых лежало внизу немало.

      И оставаться не хотелось: у ручья костер не разведешь, ровного места не найдешь, да и спать придется ногами в воде.

      – В этом месте ночевать нельзя, – покачал головой я. – Наверно, придется вернуться обратно. Дальше дороги нет.

      – Наш путь дальше по ручью, только так можно подняться до озера. Это хоть и неприятно, но вполне реально.

      Профессор полез в воду, двигаясь к скале по воде, погрузившись в нее по пояс.

      Я посмотрел и, поежившись от холода, полез за ним. Сергей Сергеевич приподнялся и, невероятно изогнувшись, полез прямо в расселину. Пришлось вслед за ним пролезать в холодной черной воде