Убийство царской семьи. Полная версия. Николай Соколов

по профессии. Политический единомышленник Керенского, связанный с ним и общностью профессии и личными узами, он был в полном смысле слова “оком” Керенского во дворце. В показании последнего значится: “Коровиченко, как лицо, назначенное мною, который был уполномоченным Временного Правительства, являлся уполномоченным от меня. Ему там в мое отсутствие принадлежала вся полнота власти”.

      Своей личной персоной Коровиченко не нес зла семье. Наоборот, он старался сделать ее заключение менее стеснительным. Но, не принадлежа к той среде, в которую он попал, он не умел держать себя и казался семье грубым, бестактным, плохо воспитанным. Передавая Княжнам письма или беседуя с ними, он “в шутку” говорил с ними словами этих писем, не замечая, что такие “шутки” коробят их. Семья не любила его. Он оставил свой пост добровольно, будучи назначен командующим войсками сначала казанского, а затем ташкентского военного округа, где и был убит большевиками.

      После Коровиченко обязанности коменданта снова перешли к Кобылинскому, который сохранил их до самого конца. Поэтому о роли Кобылинского я скажу впоследствии.

      Из лиц, имевших высшую власть, в Царском бывали: генерал Корнилов, военный министр Гучков и министр юстиции Керенский.

      Несмотря на неблагодарную роль, которую принял на себя Корнилов, на некоторую сухость к нему Императрицы, он все же, видимо, ни у кого не оставил во дворце чувства недоброжелательства к себе.

      В показании камердинера Волкова значится: “Арестовывать Государыню приезжал генерал Корнилов. Я его сам тогда видел-Держал себя Корнилов наружно с достоинством, как держали себя все приезжавшие в старое время во дворец. Государыня нисколько не была огорчена после отъезда Корнилова и была так же спокойна, как и раньше, до его приезда. Я уверен, что Корнилов лично не сделал Ее Величеству ничего худого и не причинил ей никакой обиды”.

      В таких же выражениях говорят об этом и все другие свидетели.

      Когда позднее Керенский объявил Корнилова изменником России и Государь узнал об этом, он выражал свое глубокое возмущение и негодовал за Корнилова.

      Гучков был в Царском, видимо, один раз, и до приезда Государя.

      Свидетели показали:

      Князь Львов: “Он (Гучков) ездил туда как военный министр. Делал ли он тогда доклад по поводу своей поездки, я не помню; с кем он там имел общение, я не знаю”.

      Камер-юнгфер Занотти: “После, должно быть, приезда Корнилова приезжали к нам во дворец еще какие-то люди. Насколько я могу помнить, среди них был тогда Гучков. Я хорошо помню, что Государыня тогда очень волновалась по поводу их приезда и выражала свое негодование по этому поводу: ей было неприятно их видеть. Но она видела тогда Гучкова (я теперь хорошо помню: да, это был Гучков). Она после говорила, что приезд его был бесцелен, что ему не для чего было приезжать”.

      Камердинер Волков: “Зачем он (Гучков) тогда приезжал к Императрице, я не знаю. Его никто не звал. Приезжал он тогда сам и без предупреждения. Когда он шел назад, один