Уилл Грейсон, Уилл Грейсон. Джон Грин

надписью «Ньютрал Милк Хоутел». Джейн вошла в жизнь Тайни примерно тогда же, когда я из нее выпал, так что мы с ней друг друга едва знаем. Тем не менее я бы сказал, что на данный момент она в моем списке лучших друзей занимает четвертое место, и, по всей видимости, у нее хороший вкус в музыке.

      Мы все стоим на улице возле Убежища, холод такой, что уже все лицо застыло, Джейн здоровается, даже не глядя на меня, я ей коротко отвечаю.

      – Группа просто гениальная, – говорит она.

      – Ага, – киваю я.

      Пожалуй, это наш с Джейн самый длинный диалог за все время нашего знакомства. Я легонько тюкаю носком грязный, усыпанный гравием тротуар, вокруг моей ноги поднимается миниатюрное облачко пыли, после чего я сообщаю Джейн, что мне жутко нравится «Голландия, 1945».

      – А я люблю их вещи посложнее. Полифонические, нойзовые.

      Я лишь снова киваю в надежде, что это выглядит так, будто прекрасно знаю, что значит «полифонический».

      Есть у Тайни одна особенность: совершенно невозможно прошептать что-либо ему на ухо, даже если ты довольно высокий, как, например, я, потому что этот гад просто квадратный, два с половиной на два с половиной метра, поэтому для начала надо постучать по его громадному плечу, потом типа кивнуть, намекнув ему, что тебе кое-что шепнуть надо, после чего он к тебе наклонится, а ты скажешь:

      – Слушай, а Джейн в вашем Альянсе геев и гетеро кого представляет, геев или гетеро?

      А Тайни склоняется ко мне и отвечает:

      – Не знаю. Мне кажется, у нее в прошлом году был парень.

      Я напоминаю, что у него самого в прошлом году было около 11542 девушек, в ответ на что Тайни хлопает меня по руке, он-то думает, что в игривом жесте, а на самом деле это наносит непоправимый ущерб моим нервным окончаниям.

      Гэри растирает Джейн руки, чтобы она не замерзла, и тут вдруг, наконец-то, очередь начинает продвигаться. Секунд через пять мы замечаем несчастного на вид парнишку, худенького-загорелого-блондинистого, во вкусе Тайни Купера, который, конечно, интересуется:

      – Что случилось?

      – Младше двадцати одного не пускают.

      – Слышь, ты, – заикаясь, говорю я Тайни, – жопохрюк ты этакий. – Я до сих пор не понял, что именно это слово означает, но, по-моему, в данной ситуации более подходящее и не придумать.

      Тайни поджимает губищи и хмурит бровищи. Потом поворачивается к Джейн.

      – У тебя ай-ди-карта поддельная есть?

      Она кивает.

      – И у меня, – вставляет Гэри.

      А я сжимаю кулаки, челюсти свело, хочется орать, но вместо этого говорю спокойно:

      – Ну ладно, я тогда домой. – Ведь у меня поддельной ай-ди-карты нет.

      Но тут Тайни очень быстро и очень тихо говорит:

      – Гэри, когда я буду свою карту показывать, врежь мне что есть силы по морде, а ты, Грейсон, в этот момент входи сразу за мной, как будто ты с нами.

      После этого все какое-то время молчат, и тут неожиданно Гэри чересчур громко заявляет:

      – Гм,