Государство и экономика. Введение для неэкономистов. Борис Пушкарев

Наиболее четким примером этой системы во второй половине XX века стала Федеративная Республика Германия.

      в. Скованный рынок, или управляемое хозяйство. Рынок как распределитель ресурсов налицо, но его решения сильно искажены политическим вмешательством. Государство вмешивается в хозяйственную жизнь не только косвенно, через рынок, но и прямым административным путем, в той или иной мере регулируя цены, нормы прибыли и т. д. Помимо целей полной занятости, экономического роста и обеспечения малоимущих, оно ставит себе задачи мобилизации ресурсов на определенные общегосударственные цели (например, вооружение), то есть ведет промышленную политику: (см. ниже) и составляет хозяйственные планы. Право частной собственности сильно и порой произвольно ограничено, государство само участвует как субъект в хозяйственной деятельности, через находящиеся в его собственности предприятия. Примерами такого строя служат национал-социалистическая Германия 1933–1945 годов и фашистская Италия, а также страны Третьего мира, пытавшиеся строить свои «модели социализма».

      г. Командно-административная система хозяйства (тоталитаризм), при которой рынок почти полностью подавлен, все средства производства принадлежат государству, деньги, цены, прибыль, налоги не играют самостоятельной роли; план есть закон, согласно которому ресурсы распределяются в административном порядке. Экономики как таковой нет, она просто одна из отраслей государственного управления, которой ведает энное количество министерств. Законченным примером такой системы служил Советский Союз на протяжении двенадцати пятилеток.

      Очевидно, что перечисленные четыре системы не надо рассматривать как какие-то дискретные категории; это всего лишь четыре точки на кривой, которая начинается с максимальной хозяйственной свободы и кончается – минимальной. Между каждой из этих точек есть много промежуточных. Тоталитарная модель имела свои, более мягкие варианты в Венгрии и Югославии, но и они оказались нежизнеспособными. Когда

      Людвиг Эрхард в 1948–1963 годах отстраивал в Германии свою социально-рыночную модель и совершал «экономическое чудо», он двигался прочь от того, что он называл «принудительным хозяйством», в сторону либерализма; причем двигался быстрее и дальше, чем желали не только его оппоненты из социалистов, но и американские оккупационные власти. Впрочем, в некоторых отношениях (рынок труда, режим работы розничной торговли) немецкая система остается жестко регламентированной. Не все развитые страны пошли далеко в сторону либерализма – хозяйственный строй Франции то и дело отклонялся в сторону «дирижизма»; то же по-своему делали Швеция и Япония, а в Италии сохранился крупный государственный сектор, наследие фашизма. С другой стороны, США с середины 1930 годов неуклонно двигались от либеральной модели в сторону социально-рыночной, и даже т. наз. «рейгановская революция» 1980–1988 годов, стремившаяся исправить некоторые эксцессы государственного вмешательства в народное хозяйство,