О том, как мы жили среди своих, или о Каунасе по-русски. Мария Староста

пришла мысль – поделиться со многими. Амине вспоминала, как вместо литовских девочек, которые должны были расти в этом городе, бегала через старое кладбище в школу, о вечерней заснеженной послевоенной Лайсвес аллее, об утреннем зоопарке, о кинотеатрах, пристани на Немане и поездках на фуникулере, о городской послевоенной традиции вечерами всем семейством прогуливаться по Лайсвес аллее и раскланиваться со встреченными знакомыми. Рассказывала Амине о литовцах, русских, евреях, татарах, о родине, о любимом городе – общем для всех. Она собирала свои истории из разговоров с родителями каунасских подруг, своими родственниками, живущими рядом людьми, складывала из собственных воспоминаний. Некоторые из повествований восходили к еще более давнему времени – она услышала их от дяди мужа или от матери мужа, а те, в свою очередь, получали их в наследство от своих родителей. Семья, в которую вошла Амине после замужества, была типичной для Литвы послевоенного времени. Литовцы, русские, евреи и крымские татары, баронесса Тизенгаузен и бабушка-уборщица, профессора, врачи, военные, малообразованные рабочие и домохозяйки, депортированные, ссыльные, вывезенная на работы в Германию украинская девушка и литовские партизаны, сотрудник МГБ дядя Михаил и сидевший в подвалах того же МГБ дядюшка Наполеонас. Подруги рассказывали Амине свои малые истории, которые вплетались в повествование о большой истории города Каунаса и Литвы. Любимая Alma mater – все рассказчицы были студентками Вильнюсского университета, специальности русский язык и литература – фокусирует мысли, переживания, воспоминания. Университет с юности стал центром жизни и религией поколения Амине.

      Рассказы о Каунасе объединяет Главный дом, так или иначе связанный с каждой историей – проживанием незнакомых Амине людей в его квартирах в лучшие, предвоенные годы молодости дома, памятью о страшном дне, когда крытые грузовики набивались жителями престижных квартир, отправлялись на каунасскую железнодорожную станцию и дальше, в Воркуту, Инту, Красноярский край. О дне, когда другие жильцы Главного дома закрывали свои квартиры, оставляли ключи домовладельцу и отправлялись в эмиграцию – Германию, Америку, Канаду, Бразилию… В Главном доме, в перенаселенной коммунальной квартире номер три пробежало послевоенное детство и юность Амине.

      Рассказы не только претендуют на достоверность, их можно обозначить и литературно определить как документальную прозу. Название указывает на присутствие субъективности и некой романтизации предвоенного Каунаса и Главного дома, авторской влюбленности в город. Некоторые воспоминания успели приобрести фольклорный оттенок, характерный для городской легенды и стирающий проблему соотношения реальности и вымысла. Многие повествования свидетельствовали о трагедии, отличались пронзительностью и живой болью. Легкий развлекательный нюанс привносили рассказчики старшего поколения. Старшие ощущали дистанцию времени, были защищены выросшими детьми. Молодые рассказчики испытывали сильнейшую душевную муку. Они горестно принимали бедствия молодости пожилых родителей как боль собственного сердца. Между тем сквозил в повествованиях и несомненный мифологический оттенок. Миф или легенда – это не столько выдумка, сколько форма восприятия, активное отношение к истории. Автор стремился рассказать о городе, о летописи жизни семей – не парадной, важной для передачи из поколения в поколение, с красивыми и значительными деталями, с историями о высокородных предках, – о семейной памяти с голодом, набитыми людьми столыпинскими вагонами, ночной болью от фронтовых и лагерных ран, послевоенным смешном и бедном детстве. Амине привязывалась к вещам, видела в них душу и индивидуальность. Дом как личность переживался непринужденно и понятно. Жизнь Главного дома, как и история страны, бывала счастливой, нарядной, затем трагичной, по-советски убогой. Наконец, дом занял свое место в ряду выкрашенных в светлые тона домов на Лайсвес аллее. Однако история его продолжалась. В 2015 году Главный дом был включен в список охраняемых ЮНЕСКО памятников культуры.

      ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

      ИСТОРИЯ ГЛАВНОГО ДОМА

      Довоенную историю Главного дома Амине складывала как мозаику – из рассказов, слез, горя и редких смешных воспоминаний бывших жителей таких же престижных каунасских домов, разоренных и опустевших после Второй мировой войны. Это рассказы невыдуманные, переданные так, как вспоминали о своей жизни реальные, живые люди, и придуманные, дополненные собственными воспоминаниями, книгами, воображением. В записях свидетельств об истории домов не сохранилось, память стиралась и уничтожалась всяческими способами. Но нельзя уничтожить неуничтожаемое. Настает час, когда отдельные частички мозаики складываются в картину. Находится человек, для которого очень важно выполнить это задание.

      Каждая квартира Главного дома – отдельная быль и боль, рассказать эти истории жильцы не могли по разным причинам. Счастливые обитатели дома на Лайсвес аллее чуть дольше десятилетия жили в своих чудесных квартирах. Каунасский уютный мир рухнул – депортации, эмиграция, расстрелы. Кое-кто из жителей Главного дома долгие годы пребывал в лагерном бараке, остался на лагерном кладбище или «изучал науку расставания» в лагере для перемещенных лиц в Германии, а затем обживал другие дома и квартиры в Америке, Канаде, других краях,