Миф Линкольна. Стив Берри

должен сделать свою работу, – заявил Люк. – Можешь подождать в машине.

      Малоун заблокировал путь отхода.

      – Только не надо морочить мне голову. Что Стефани сказала тебе, когда мы ехали сюда?

      – Послушай, старикан, у меня нет времени для объяснений. Прочь с дороги и возвращайся в свою книжную лавку. Оставь это дело профессионалам.

      От Малоуна не скрылась горечь в его голосе. И он понял. Потерять агента – это всегда трагедия. Для всех.

      – Я обещал Стефани, что помогу в этом деле. Что я и собираюсь сделать, нравится тебе это или нет. Предполагаю, тебе интересно посмотреть на дом, заглянуть в тот кабинет, о котором как бы невзначай обмолвился Кирк, верно?

      – Это моя работа. У меня нет выбора.

      Они вышли из подвала и двинулись через лес на запад, параллельно берегу моря, слыша, как вдалеке шумит прибой. Освещенный особняк, к которому они вышли, оказался прекрасным образцом датского барокко. Три этажа, три крыла, шатровая крыша. Снаружи дом был облицован красным кирпичом – вернее, голландским клинкером, Малоун недавно узнал это название. Он насчитал с ближней стороны тридцать окон. Из них свет горел всего в нескольких и лишь на первом этаже.

      – Дома никого нет, – сказал Люк.

      – Откуда ты знаешь?

      – Хозяин вечером должен был куда-то уехать.

      Это, да и не только это, ему сообщила по телефону Стефани.

      Они держались задней стены дома, где внушительных размеров терраса была обращена к черной водной глади моря, что раскинулось примерно в пятидесяти метрах от дома. На террасу выходил ряд дверей и окон.

      Люк попробовал засовы. Заперто.

      Внутри вспыхнул свет. От неожиданности оба вздрогнули.

      Малоун бросился влево, в кусты, где можно было укрыться в темноте возле внешней стены. Люк спрятался в подобном месте, но на противоположном конце террасы. Теперь их разделял ряд застекленных створчатых дверей и высоких окон. Оба выглянули из-за угла на освещенную комнату. Взгляду обоих предстала гостиная с красными стенами и элегантной мебелью, зеркалами в позолоченных рамах и картинами.

      И два человека.

      Одно лицо – мужское – он не узнал. Но не нужно быть специалистом по ракетостроению, чтобы узнать, кто это такой.

      Хусепе Салазар.

      Второе явилось для него неприятной неожиданностью. О том, что она как-то связана с этим делом, никто даже не заикнулся.

      Ни Стефани. Ни этот балбес Люк.

      Никто.

      И все-таки она почему-то оказалась здесь.

      Его подруга. Кассиопея Витт.

      Часть вторая

      Глава 16

      Кассиопея Витт искренне восхищалась интерьером особняка Хусепе Салазара. Каждая деталь здесь служила свидетельством безупречного вкуса его матери. Помнится, это была тихая, утонченная женщина, неизменно уважавшая мужа и заботившаяся о семье. Ее собственная мать была такой же. Именно эта пассивность обеих женщин и стала одной из причин, почему она порвала с Хусепе и религией своих родителей. Эти заповеди могут быть хороши для кого угодно, но зависимость