Железная коза. Игорь Чубаха

что не замечал недостатки других. Еще вчера он легко бы перенес чужую неудачу. За что Небо сотворило с ним такую несправедливость, почему не с тем анонимным олухом, который в чатах подписывается «Мерлином»?! Кому Кощубей помешал, находясь на том месте под Солнцем, на которое никто не претендует, когда Солнце спрячется за тучи?! Разве часто Кощубей опаздывал на работу? Разве виноват, что хата с краю и в сезон дождей нет пожаров, чтобы старушку из огня вынести?! НЕ ВИНОВАТ, И КТО-ТО ЗА ЭТО ОТВЕТИТ!

      Бармен выждал и нажал красную кнопку. Под ногами мага открылся потайной люк. Но Кощубея как раз здорово качнуло, и он, дыша духами и туманами, в люк не попал. Не попал он с первого раза и в дверь…

* * *

      Было раннее утро. Зевота выворачивала челюсти. Наспех попискивали подзагулявшие комары. Делали последние виражи ночные бабочки. На трамвайной остановке топтался в ожидании первого трамвая одинокий гражданин. Он не ведал, что трамвай еще даже не изобрели. На востоке жаренным по китайскому рецепту апельсином загоралось светило, тормоша расползающиеся по небу тучи-улитки.

      Двое стражников у ворот дворца травили анекдоты. Левый:

      – Значит, так: поле боя, трупы, трупы, трупы. Идет солдат, трофеи шакалит. Вдруг из канавы: «Браток, помоги, раны болят, сил нет терпеть. Добей», «Нет проблем» – солдат шарахнул раненого шестопером… «Спасибо, браток».

      Вместо засмеяться, крепко призадумался товарищ по оружию, и радость догадки, погодя, озарила его портрет. Через минуту правый стражник откликнулся:

      – Ага, значит, раненый был в кольчуге.

      Было раннее утро. В Славутиче-Днепре плескались бобры, голодные, бодрые и злые, хотя в приципе бобры – добры, а злы – козлы. Двое стражников у ворот дворца с интересом следили за приближающимся господином. Господин спотыкался, невнятно матерился и падал. Наконец подошел.

      – Пароль? – весело рявкнул левый стражник, имя его не приводим из-за грифа «Секретно» на личном деле, а в переводе оно значило «танцующий с севшим картриджем».

      – Я тебе, ик, ща, мать-перемать, такой пароль зафигачу! – с трудом выговорил Кощубей, медленно замахиваясь.

      – Э, ты чего?! – отпрыгнул стражник на два шага, настроение у него явно испортилось, но пульс не участился, поскольку вместо левой руки болтался протез.

      – А может, и ты, твою мать-перемать, хочешь, ик, пароль? – свирепо посмотрел колдун на второго и чуть не упал.

      – Да нет. Не нужен мне никакой пароль. Я тут просто так стою. За команию, – на всякий случай отступив, опасливо пробубнил второй стражник. Парень был отважный и не мелочился.

      – Ну, он же должен сказать, – начал виновато первый. – Мы должны спросить: «Пароль?», а он должен ответить: «У вас продается скифский шкаф» Тогда мы…

      – Какой еще, на фиг, шкаф? – снова стал заносить для удара руку маг, но его вдруг стошнило. Пока колдун отплевывался, стражники подхалимски ловили его взгляд.

      – Какой еще шкаф, на фиг? – Кощубей тяжело двинулся в атаку. По уровню трагического накала эта сцена