Пятнадцать жизней Гарри Огаста. Клэр Норт

же поймут, чей я сын, она сделала Патрику и Харриет Огаст предложение. Суть его сводилась к следующему: если они согласятся усыновить и воспитать меня, она, Александра, позаботится о том, чтобы Патрик и Харриет ежемесячно получали сумму, которая с лихвой покроет все их расходы, связанные с появлением в их семье ребенка. Кроме того, она пообещала, что, когда я вырасту, обеспечит мне вполне приличное безбедное будущее. Сделку следовало зафиксировать подписанием соответствующих бумаг – как со стороны супругов Огаст, так и со стороны семьи Халн.

      Патрик и Харриет, посовещавшись некоторое время, согласились. Они воспитали меня как своего сына, и только после того, как началась моя вторая жизнь, я начал понимать, кто я и откуда.

      Глава 3

      Говорят, что те, чья жизнь идет по кругу, проходят три стадии – неприятия, исследования и примирения.

      Разумеется, это очень широкие понятия, за которыми может скрываться множество нюансов. Неприятие, например, может подразумевать множество стереотипных реакций – таких как истерики, отчаяние, сумасшествие и даже самоубийство. Я, как и почти все калачакра, в своих ранних жизнях испытал на себе почти все эти разновидности восприятия своей сущности, и воспоминания о них все еще таятся где-то внутри меня, словно вирус, живущий в организме даже после того, как вызванное им заболевание полностью прошло.

      Переход к стадии примирения оказался для меня трудным, но в целом прошел без серьезных осложнений.

      Первая прожитая мной жизнь была самой обыкновенной. Как и подавляющее большинство молодых людей, я был призван в армию и принял участие во Второй мировой войне, где мне выпала роль совершенно неприметного пехотинца. Мой вклад в победу над врагом оказался мизерным, да и в моем послевоенном существовании не было ничего выдающегося. Вернувшись в Халн-Холл, я занялся тем же, чем занимался мой приемный отец – фермерским трудом. Как и Патрик Огаст, я любил землю. Мне нравился ее запах после дождя, нравилось видеть, как из семян проклевываются первые всходы. Пожалуй, мне не хватало только брата – подобное чувство испытывают многие дети, не имеющие ни братьев, ни сестер.

      Когда Патрик умер, я стал хозяином принадлежавшей ему фермы. Однако к этому времени богатству и процветанию Халнов пришел конец – они были слишком расточительны и в то же время нерасторопны в ведении дел. В 1964 году поместье, а вместе с ним и мою ферму приобрел «Нэшнл траст». В результате остаток жизни я провел, показывая разным людям тропинки, по которым можно было пройти через местные торфяные болота, и наблюдая за тем, как стены усадьбы все глубже врастают во влажную черную грязь.

      Я умер в одной из больниц Ньюкасла в 1989 году – том самом, когда рухнула Берлинская стена. Причиной моей смерти стала миелома, разновидность рака крови. Я был совершенно одинок – разведенный бездетный старик, живущий на государственное пенсионное пособие. До самого смертного часа я пребывал в уверенности, что являюсь