Крестовый отец. Александр Логачев

подходил к заключенному, сжимая-разжимая кулаки. – Испугать, думаете?! Я никого не боюсь, ты понял?! Это вы у меня будете ссать. Кровью будете ссать!

      Сергей был готов, чуял, к чему солнышко клонится, и легко убрал голову от кулака. Мелькнуло золотым на коричневой коже обручальное кольцо (некстати подумалось Сергею – «Непросто приходится твоей бабе»).

      Но и полковник оказался ловок – не дал уйти корпусу за промазавшей рукой и почти без промедления выбросил левый кулак.

      Сергея швырнуло вбок, незакрепленное фанерное седалище стула поехало по раме к едрене фене, и Сергей загремел на пол. Поди удержись, когда твои руки спаяны за спиной гремучими браслетами.

      Правой вышло бы чувствительней, но и от левой неслабо досталось. По подбородку потекла кровь.

      – А вот это зря, полковник. Лишнее... – Сергей сидел на полу и слизывал языком кровь с разбитой губы.

      Зам по воспитательной нагнулся, сгреб заключенного Шрамова за рубаху и поднял. Силы в полковничьих руках хватало. Они глядели друг другу в глаза.

      – Я тебя, урка грязная, сгною в этих стенах. Обещаю. Слово офицера, хоть тебе, суке, это не понять, – зрачки замполита разрывали глазницы злобой, подрагивала щека. – Хоть один урод не будет спаивать моих детей, – рука полковника встряхивала зека в такт словам, – убивать их наркотой. Не будет толкать девчонок на панель. Не будет жировать на наших бедах. Ты у меня превратишься в вонючее чмо, какое ты и есть, урою...

      – Зови конвой, начальник, – разлепил Сергей разбитые губы. – Считай, я уже перевоспитался. – чего вслух не сказал, так это: «Мерси, начальник, что выспался в твоем кабинете».

      3

      – Вот видишь, как удачно все само собой налаживается.

      Ключи имелись у двоих человек. Они и только они входили сюда. Причем ключей у каждого было тоже по два. Потому что отличалась кладовка от других кладовок особенностью, делающая ее круто завлекательной для тайных встреч. В маленькое помещеньице было прорублено два входа. Одна дверь, стандартных габаритов, выходила в безлюдный, хозяйственного характера коридор, другая, маленькая, гномоудобная дверца располагалась под лестницей. Короче говоря, кладовку трудно было не признать идеальным местом, чтобы появляться-исчезать незамеченными.

      – Ты же футбол любишь смотреть?

      Сигаретные огни в момент затяжки освещали злые ухмылки, хотя пялиться заговорщикам друг на друга не было никакой надобности, почитай каждый день свиданькались и при полном свете.

      – Ну да.

      – Как хорошо играть, когда судья за тебя, не находишь?

      – Какой судья?

      – Это образ, болван. Судья в данном случае – судьба, обстоятельства... Ладно, проехали.

      Над головой зародился грохот – кто-то начал спускаться с третьего, верхнего этажа хозяйственного блока. Нетренированному мозгу стало бы казаться, будто сапоги бьют прямо по мякоти.

      Но беседующим приближающийся и усиливающийся грохот не мешал.

      – Сегодня о их конфликте