Сестры Кавалеровы. Татьяна Иванова

мужа – это нелегко. Но когда он свою идеологию начинает в жизнь проводить…! Недаром я всегда преклонялась перед жизненным подвигом Надежды Константиновны Крупской.

      – …Вы не представляете, Надя, что творится вокруг. Нас, свободных и самостоятельно мыслящих людей, просто уничтожают физически. И если сбежать куда-нибудь в дебри Хабаровского края, то рано или поздно придут и туда. У меня недавно заболела мама…

      – В Хабаровском крае? – съязвила я (довольно бестактно, но Александр, к счастью, не понял).

      – Нет, в Москве. Пошли мы с ней в больницу. Погоняли нас по анализам и прочим диагностикам, навыписывали таблеток – толку никакого. Спрашиваю, почему не помогает, мне в ответ: «Вашей маме сколько лет? Девятый десяток? Так чего же вы хотите?» Вот так относится к старикам советская медицина.

      Я хотела было сказать, что советская медицина в муках испустила дух лет двадцать назад, но промолчала. Какая бы ни была у него идеология, но речь идет о маме. Это горе, и горе особое – ждать неизбежного, бодро уверяя старого человека, что он будет жить вечно.

      – …Стариков просто истребляют, а дети? Посмотрите, кого рожают наши женщины. Половина – уроды, через одного – дебилы, пятьдесят процентов – больные и недоразвитые!

      Половина? Через одного? Зарапортовался мужик…

      – И ведь никто ничего не делает! Никто, похоже, не хочет иметь здоровых и умных детей. Наверное, боятся, что они вырастут и родителей своих того-с с парохода современности!

      Эге, да дело зашло далеко. Хотя как посмотреть. Преувеличивает, конечно, может быть, просто у наших детей другие проблемы. От нас, помнится, родители тоже были не в восторге. От Вики, кстати, мой папочка до сих пор просто в депрессии. Так что если отбросить излишние эмоции…

      – Ну хорошо, а есть какие-то способы? Что-то можно сделать?

      – Конечно, можно! И способы есть, и узнать каждый желающий об этом может. Но – не хотят! Гораздо приятнее и легче стонать и жаловаться на весь мир. Конечно, система будет всячески мешать появлению мыслящих людей, и надо понимать, что впереди – борьба. Но жизнь вообще не для слабаков! Вы согласны со мной, Надя?

      – М-м… в какой-то степени…

      – Совершенно верно! Я прекрасно вас понимаю. Борьба – не женское дело, для этого в природе есть мужчины. И долг настоящего мужчины – оградить свою женщину от бед и проблем.

      Александр встал, подошел к окну. Пробормотал: «Красиво тут у вас…», поправил штору движением резидента, провалившего явку, и повернулся ко мне.

      – Надя, спасибо вам огромное за чудесный вечер. Нечасто выдается такое – тишина, покой, красота. Буду прощаться, время уже позднее.

      – Приходите к нам ещё, Саша, – сказала я почти искренне.

      В дверях Александр обернулся. Я протянула руку, он аккуратно поднес её к губам, не сводя с меня глаз.

      – Спасибо вам, Надя…

      Когда за ним закрылась дверь, я долго не могла понять, что я испытываю: