Британия. Саймон Скэрроу

таким же, как перед кампанией против горных племен. Четыреста легионеров и почти столько же солдат вспомогательной когорты могли не опасаться отряда, собиравшегося в поселении.

      Таким образом, возникал вопрос:

      – Интересно, что они намерены делать? – Катон переглянулся со своим подчиненным и увидел, что мысли Макрона текут в том же направлении. – Я отправлю послание легату. Возможно, он получает такие же сообщения из других передовых отрядов на границе. Тогда, похоже, друиды снова в деле и нас ждут очередные проблемы.

      – Ублюдки, – прошипел Макрон. – Проклятые друиды… Неужели волосатые засранцы не знают, когда нужно сдаться?

      – Это их земля, Макрон. И их народ. Ты думаешь, мы бы вели себя иначе, оказавшись на их месте?

      – Если б мы были на их месте, легионы не смогли бы высадиться на остров.

      Катон рассмеялся. Уж очень забавным ему показалось высокомерие друга.

      – Меня восхищает твоя высокая оценка нашей воинской доблести, но я сожалею о полном отсутствии у тебя способности к сопереживанию.

      Макрон фыркнул:

      – Теплые чувства, которые я испытывал к волосатым варварам, исчезли очень давно, как раз в то время, когда им не хватило ума понять, что нас не одолеть.

      – Однако они не раз были близки к победе.

      Макрон приподнял бровь:

      – Как скажете, господин префект.

      – К тому же они оказывают нам сопротивление на каждом шагу… – Катон вздохнул: – Прошло почти десять лет с тех пор, как здесь высадилась наша армия, но мы все еще далеки от того, чтобы полностью взять провинцию под контроль. Конечно, нам не слишком помогает то, что мы обращаемся с местными жителями, которые могли бы встать на нашу сторону, как со скотом.

      Его спутник бросил на него усталый взгляд. Макрон уже не раз слышал подобные рассуждения от своего молодого друга, но объяснял их чрезмерным увлечением греческой философией и, как следствие, тенденцией все усложнять. «К тому же грекам их философия пользы не принесла», – подумал Макрон. Их земли стали провинцией Рима, такая же участь ждет и Британию.

      Он откашлялся, прежде чем ответить.

      – Мы будем относиться к ним лучше, как только они перестанут вести себя, как животные, и примут наши обычаи. Но сначала нам придется взять в руки палку, чтобы их вразумить. – Он ткнул большим пальцем в сторону селения. – И начать нужно с друидов. Я тебя уверяю, наша задача сильно упростится, как только мы прибьем к кресту последнего из ублюдков и оставим его там умирать.

      – Может быть, – задумчиво ответил Катон.

      Ненависть Макрона к культу друидов имела под собой солидные основания. Несмотря на разобщенность племенных королевств, половина из них заключила союзы с римлянами еще до того, как первый легионер ступил на их берега, но все они в благоговении склонялись перед друидами и были весьма восприимчивы к призывам к восстанию против захватчиков.

      Катон знал, что даже сейчас