Вой оборотня. Владимир Лосев

червь.

      Почему-то я не сомневался, что ему снился тот же сон, что и мне.

      И точно, услышав мои слова, он вскочил и замахал дубинкой:

      – Червь? Где этот паршивец?

      Я ничего ему не ответил, давая возможность самостоятельно понять, что происходит, а жрец уже открывал дверь в лабиринт. Упускать его я не собирался, зная, как там легко заблудиться и кто нас ждет в глубине.

      Молот догнал меня, когда мы уже заворачивали за угол.

      – Не мог подождать? – прошипел он. – Я – не ты, у меня тело большое, оно быстро не просыпается.

      – Жрец уходит, – показал я на удаляющуюся спину. – Потом поговорим, иначе снова придется плутать.

      – Ну уж нет, я впереди пойду! – прорычал мой друг, обгоняя меня. – Достаточно с меня этих подземелий, я домой хочу.

      Вдвоем мы быстро нагнали жреца и, пристроившись у него за спиной, скоро вышли в верхний зал. Дальше через боковую дверь храма мы вышли во двор, где уже переступали копытами две небольшие гнедые лошади. К седлам их было приторочено оружие, причем нам обоим досталось одинаковое – меч, небольшое копье и гнутый лук.

      – Вам туда, – показал нам жрец в сторону города, который еще дремал в сумрачной мгле. – Караван собирается у южных ворот, если не желаете его догонять, то поспешите…

      ГЛАВА ТРЕТЬЯ

      В дороге веди себя спокойно, ибо то, что должно произойти, все равно произойдет без твоего желания.

Из книги бога-странника

      Я не большой любитель лошадей, да и ездить на них мне приходилось нечасто, Молоту, насколько я знаю, тоже, да только нас никто не спрашивал.

      На лошадь мне помог взобраться друг, просто взяв меня за штаны и куртку и закинув в седло, этого я ему долго простить не мог, минуты две, пока не пришла его очередь. Ему пришлось воспользоваться одним из валунов, лежащих поблизости.

      Я держал в это время за уздцы его лошадь, едва не умирая со смеха, а он лез. Бедная скотина содрогнулась, едва не упала, приняв на себя его тяжесть, но как-то сумела выпрямиться. Я был уверен, что она упадет, Молот тоже, лицо у него было растерянным и бледным. Но лошадь стояла и падать не собиралась, тогда он осторожно взял поводья.

      Мы медленно поехали в сторону города, еще не совсем понимая, куда направляемся и надо ли нам туда…

      Моя лошадь пошла рысью, едва мы выбрались на ровную уличную брусчатку, от этого я окончательно проснулся, вцепился ей в гриву и все время, которое мы добирались до южных ворот, пытался удержаться, неловко подпрыгивая в стременах.

      Молота я не видел, он ехал сзади, зато хорошо слышал все, что он рассказывал обо мне, о бедной лошади, которая досталась ему, о жрецах храма и о самом боге-страннике Киле – того он костерил больше всего.

      Оказывается, именно этот бог был виновен во всем, что происходило в его жизни начиная с рождения. В отдельных местах я был с ним согласен, особенно когда он начинал бранить всех подряд, собирая в одно отвратительное целое богов и людей.

      Мне было бы очень весело, если