От НТВ до НТВ. Тайные смыслы телевидения. Моя информационная война. Андрей Норкин

общем нашем будущем. Я сожалею, что эмоции и желание любым способом добиться выгодного финансового результата затмило у этих людей представление о порядочности.

      Д. Быков: И все-таки, если Гусинский будет арестован опять, от чего, боже упаси, вы будете его защищать?

      М. Лесин: Я буду повторять только одно: содержание под стражей, в моем понимании, – крайняя мера. Если Гусинский не будет бегать по улице с топором, от чего действительно боже упаси, я не буду считать, что он социально опасен. Хотя по строгому счету он создал в русском бизнесе чрезвычайно заразный и опасный прецедент. Нельзя быть таким невротиком и трусом. И мне бы не хотелось, чтобы российский бизнес оценивался по действиям господина Гусинского.

      Д. Быков: Вы допускаете, что новое уголовное дело против Гусинского связано с обнародованием «шестого протокола»?

      М. Лесин: Уголовное дело против Гусинского связано с тем, что не надо активы выводить, особенно обремененные долгами. Долги надо отдавать. Но это уже, как говорится, пусть следствие разбирается. Вообще Гусинский любит повторять: «За слова надо платить». Я, со своей стороны, ничего против такого ответственного подхода не имею.

      Д. Быков: Вы не хотели в конце сентября подать в отставку? Потому что очень уж дружный залп.

      М. Лесин: В какой-то момент я не то чтобы пожалел себя, а расслабился. Мне хотелось спросить: ну за что, если честно-то? Ведь я пока, слава богу, не сделал ничего, что подтверждало бы усердно создаваемую мне репутацию душителя. «Не кричи, я еще ничего не делаю». Были конфликты, да. Были спорные ситуации. Все они улаживались мирным путем, без запретов и окриков. И в ситуации с Гусинским я по его личной просьбе расписался только в том, что я в курсе условий, на которых он договорился с «Газпромом», – вот и все, за что ж такая любовь-то? В конце концов, весь этот год я работал не для себя. Большинство СМИ находятся в зоне риска. Я всячески стараюсь их из этой зоны риска вывести. Уход был бы признанием вины. Признанием, что у меня не получилось. Что все эти люди, которые работали со мной на ВГТРК и здесь, доверяли мне напрасно. Поэтому я быстро взял себя в руки и сказал: «Сигизмунд, что ты делаешь?!»

      По оценке Лесина, «шестой протокол» нужен был Гусинскому, чтобы укрепить собственные позиции. Смысл документа заключался в том, чтобы регламентировать действия «Газпрома», поскольку договор о продаже медийного бизнеса Гусинского вступал в силу только при условии пребывания самого Гусинского на свободе. «Согласитесь, смешно взыскивать долги с человека, который сидит в тюрьме. (…) Никто ни у кого ничего не отбирает. Напротив, гарантируют, что и не будут отбирать, если человек попадет под арест», – заверял глава Минпечати журнал «Огонек». Конечно, руководство НТВ все эти объяснения считало фарсом, хотя правильнее было бы называть так наши собственные действия, приобретавшие с каждым месяцем все более абсурдный характер. 19 сентября был сделан заключительный подготовительный