Семь корон зверя. Алла Дымовская

но безуспешно, было еще недостаточно светло. Тут неожиданно его прохладная рука легла Ритке на лоб, откинув не без нежности назад ее волосы; она дернулась, но незнакомец успокоил ее, слегка погладив по голове. Тогда Ритка непроизвольно прижалась щекой к его руке, на большую благодарность у нее просто не было сил.

      – Вот и умница, вот и молодец. Все будет хорошо. Сейчас придет Ян, и все будет совсем хорошо. Ты уж немножко потерпи. – Он, казалось, обращался не к Рите, а говорил куда-то в пустоту, и эта отстраненность его речи успокоила ее совершенно.

      Ритка почувствовала, что вот теперь она по-настоящему засыпает, страха больше не осталось в ней, была только усталая опустошенность. Из дверей снова донесся шум и голоса, взволнованные, но тихие. Кто-то подошел к ней крупным, тяжелым шагом, шаги остальных словно рассеялись вокруг мелкой дробью. На секунду в сарае наступило полное молчание.

      – Оставьте ее, слишком поздно. – Огромная темная фигура нависла над Риткой, и твердые холодные пальцы попробовали пульс на ее израненной, измазанной засохшей кровью шее. – Ее надо перенести в дом, и побыстрее, – категорически жестко приказал незнакомый голос.

      – Но, Ян, мы же никого из них не собирались оставлять, – прозвучал чей-то агрессивно-опасливый ответ.

      – Мы не убиваем своих, ты знаешь правило не хуже меня. Делайте, что я сказал. – Потом, более не добавив ни слова, темная фигура – Ян отвернулся и, не глядя уже на Риту, вышел из сарая прочь.

      И тотчас ее подхватили, понесли прочь, достаточно бережно и осторожно, чтобы она поняла – жертвоприношение откладывается или вовсе отменяется по неясной пока причине, что никто не собирается в настоящий момент лишать ее жизни, а, наоборот, ее уносят, чтобы помочь. Прохладный и свежий воздух сада взбодрил и освежил ее, и Ритка наконец смогла прочувствовать то, насколько ей на самом деле плохо. Тело ее ныло и болело, горячка выламывала суставы, невыносимо тошнило и мучительно хотелось пить, страшно саднили десны, и язык, казалось, распух до невообразимых размеров. Ритку внесли в тот самый холл с изумрудно-зеленым полом и аккуратно и молча положили на один из диванов. «На пол не кладут ковров, чтобы легче было смыть кровь», – некстати подумалось Рите, но ее вялый мозг уже никак не отреагировал на страшную догадку.

      Человек, утешавший ее в сарае, присел возле нее, остальные куда-то разбежались. Он улыбнулся Рите и сказал, что надо еще совсем чуть-чуть потерпеть, что сейчас ей принесут лекарство и она спокойно заснет, а когда проснется, боли уже не будет и она поправится. И Рита поверила ему и вдруг узнала его. Это был водитель машины, который вез их от гостиницы до самого этого дома. Но она уже ничему не удивлялась, ей даже показалось, что все в этом городе связаны с ней и с ее судьбой, и случайностей здесь просто не бывает. И тогда она спросила:

      – Как вас зовут?

      – Михаил… Миша, – ответил он и вроде бы обрадовался, что девушка наконец заговорила. – Как вы себя чувствуете?

      – Спасибо,