Там, где нас нет (сборник). Татьяна Устинова

ударить в медный, ослепительно блестящий на солнце гонг.

      – Не резерв, а резервуар, вы хотите сказать, – неизвестно зачем поправил он. – То есть пылесос нам не освоить, верно?

      – Верно, – преданно согласилась Валя и моргнула.

      – Так, значит, продаем пылесос?

      – И давно пора, – согласилась Валя и махнула рукой, – а я и тогда говорила, такие деньжищи на ветер бросать!.. Все равно мне не уследить, если он верхом пойдет, а Виталька сказал, как бы замыкания не вышло, там же провода кругом и вода в самое нутро налита! Да и что это за уборка, щеткой возить! Лучше все равно не вымоешь, чем руками-то! А я во все углы залезу, отовсюду пыль соберу!

      – Да ведь удобней пылесосом! И быстрее, и сил меньше тратишь, и наклоняться не надо, – завопил Волков. – Вы же молодая женщина, Валя, что ж вы себя не жалеете?

      Валя насупилась и засопела:

      – А кто нас когда жалел? Нас никто и не жалел никогда! При советской власти еще кое-как жили, а при нынешних... – Тут она понесла какую-то чепуху, которую Волкову тошно и стыдно было слушать.

      Изменить ничего не удастся.

      Пылесос осваивать неохота, это долго и трудно, лучше уж без него. Современные моющие средства – куда там, химия одна, небось и инструкцию читать неохота.

      Мы лучше по старинке, тряпкой, пятой точкой вверх, и так целый день, а потом будем жаловаться соседке на свою невыносимую долю и сына Василия. Чем пылесосы покупать, лучше б денег прибавили, так мы бы на них новый телевизор справили, шириной с окно!.. Сидели бы перед ним, семечки лузгали и ругательски ругали то, что в нем показывают. Вот это жизнь!..

      Волков обошел Валю, взялся двумя руками за мешок и спросил:

      – Куда его? К лифту?

      – Ой, да что вы, Павел Николаич, да я сама, куда вы такую тягость хватаете!..

      Большими шагами, таща мешок на вытянутых руках, Волков дошел до лифта и плюхнул его на пол. Мешок раскрылся, и поверх бумаг, чайных пакетиков и еще какого-то офисного мусора, Волков увидел россыпь коричневых окурков.

      Такие сигареты он уже сегодня видел. Не простые сигареты. Особенные.

      – Валечка, – спросил Волков, позабыв о пылесосе и о том, что ничем нельзя помочь, разве что мешок поднести, – окурки вы откуда вытряхнули? Ну, вот эти, которые сверху?

      Уборщица приблизилась и с интересом заглянула в мешок:

      – Так это вон оттеда! – И она показала рукой в коридор, продолжавшийся за лифтом. Там была только одна комната. – Я пришла, вонища, хоть беги вон! Ну, думаю, небось всю ночь курили! А убрать за собой, ну хоть на площадку вынести, так это нет! А еще культурные люди, на машинах ездиют!..

      – Ездиют, – согласился Волков, – это точно.

      Вспомнив про машину, он пошел было в свой кабинет, но Валя его остановила.

      – А что, Павел Николаич, когда хоронить-то будем покойника? – И она пригорюнилась. – Надо бы в церкву сходить, все по-людски сделать, а то ведь...

      – Я пока не знаю, Валя.

* * *

      В его кабинете в пепельнице лежали два окурка, его собственный, и точно такой же, какие он видел в мешке.

      И что это значит?