Сезон Колдовства. Константин Нормаер

глаз, но и этого было вполне достаточно. Подобные ловушки при свете дня можно разглядеть отчетливей, нежели ночью. Тьма обычно скрывает истину, а свет слишком честен, достаточно лишь хорошенько присмотреться.

      – Старые боги, помогите нам! – только и прошептал рыжебородый.

      Я видел, как отражаются в его глазах склизкие спины змей, которые отдаленно напоминали древесную кору. Ему даже посчастливилось различить в траве огромных слизней, что своими мерзкими клыками оставляют след из обугленных стеблей. Наверное, если бы он взглянул в небо, то и там обнаружил много чего интересного.

      – Это все колдовство! Проклятое колдовство! – засуетился рыжебородый. – Скажи, муренмук, я прав?

      – Ты сам ответил на свой вопрос.

      Я больше не стал ничего объяснять, а спокойно направился к коню. Северянин только развел руками:

      – Что, так и уйдешь, ничего не посоветовав?

      – Я уже сказал все что хотел. Не останавливайтесь, пока лошади не зайдутся пеной, – обернувшись, произнес я. – Лучше замучить животину, чем сгинуть самому. Иного совета у меня для тебя нет.

      Мои слова подействовали лучше соленой плетки погонщика. Восемь часов мы держали темп, пока непривычные для длительных переходов северяне не начали откровенно стонать. Страх страхом, а усталость притупляет все, включая основные инстинкты.

      Расположив лагерь полукругом, я попросил разбить ночных смотрящих на три смены. Конечно, многие предпочли бы сразу отстоять одну вахту, чем каждую ночь дробить по три часа. Но их мнение меня особо не интересовало. Какой толк вступать в бесполезные споры с теми, кто слыхом не слыхивал о Зове ведьм и, уж тем более, понятия не имеет, как противостоять Безликому искушению. Поэтому, я лично расставил посты, раскритиковав все альтернативные варианты, которые предложили торговцы.

      – По-моему, ты с ними слишком строг, дядя, – попыталась устыдить меня Нера.

      Я недовольно поморщился:

      – Если они не дорожат своими жизнями, это их дело. Но лично я не хочу неприятностей из-за их форменного разгильдяйства.

      – Неужели все так серьезно?

      – Более чем, моя дорогая.

      Теперь, наконец, и моя племянница стала менее легкомысленной. Притихнув, она насторожено покосилась по сторонам. Даже достала амулетный компас и минуту пялилась на неподвижную стрелку. И только убедившись в отсутствии мракаследа, задала следующий вопрос:

      – Стало быть, дежурим по очереди?

      – Иного выхода не вижу, – не став преуменьшать степень опасности, кивнул я.