Ириска и Звезда Забвения. Вадим Панов

попытка перебить болтливую птицу удалась.

      – Ещё какой! – подбоченился Хиша.

      – Поэтому они хотели тебя поймать?

      Ириска была хитрой и решила сразу выяснить, как именно её новый знакомый относится к циркачам и почему.

      – Они хотели меня поймать, потому что я терпеть не могу Захариуса и однажды вылил ему на голову кастрюлю орехового супа, – хихикнул Страус. – Получилось смешно, но с тех пор я от него бегаю.

      – Горохового супа, – поправила птицу девочка.

      – Орехового, – поправила девочку птица.

      – Никогда не слышала.

      – Ты просто не помнишь.

      – А ты мне врёшь.

      Дикий удивлённо встопорщил на голове перья:

      – Не слишком ли ты умна для своего возраста?

      – Может, ты и правда вылил на Захариуса ореховый суп, но гнался он за тобой не поэтому, – твёрдо произнесла девочка. – Я не маленькая, меня не обманешь.

      В ответ Хиша почесал под клювом и гордо сообщил:

      – Он гнался, потому что Дикие Страусы – самые непримиримые мафтаны Прелести. И мы никому не позволим погубить наш мир.

      – Кто?! – изумилась Ириска. – Кафтаны?

      – Мафтаны, другими словами – Прелестные Животные. – Хиша помолчал, внимательно глядя на девочку большими красивыми глазами, и поинтересовался: – Ты действительно ничего не помнишь?

      – Я даже не знаю, где нахожусь.

      – В Прелести.

      – Где?

      – В Прелести.

      Второй подряд одинаковый ответ не добавил ничего нового, и девочка решила уточнить:

      – Далеко от посёлка?

      Ириска помнила, как долго бежал Страус от преследователей, и, узнав, что каждый его шаг равнялся пяти сотням, боялась даже представить, куда их занесло. И как она будет возвращаться.

      – Твой посёлок находится в этом же конце света, но другого мира, – непринуждённо сообщил Хиша.

      Но в итоге всё запутал.

      – Что ты сейчас сказал? – прищурилась Ириска.

      – Попытался объяснить, – развёл крыльями Дикий.

      – Я тебя не поняла.

      – Это потому, что ты человек, а я – птица.

      – Но ведь мы говорим на одном языке.

      – Зато думаем разными головами.

      – Э-э… – В этих словах таился определённый смысл: пернатая голова Хиши и в самом деле существенно отличалась от головы девочки, однако Ириска уже знала, что важно не то, как выглядит голова, а то, что у неё внутри, и громко заявила: – Когда я говорю с сестрой, мы тоже думаем разными головами, но при этом понимаем друг друга.

      – Потому что у вас, у людей, всё по-другому, чем у страусов.

      – Верно.

      – Без тебя знаю.

      Ириска хотела ещё раз сказать, что ничего не поняла, и продолжить уточнения, однако в страусиной голове что-то щёлкнуло – направо и вверх от клюва, – и Хиша вернулся к предыдущей теме:

      – На самом деле циркачи Захариуса гнались не столько за мной, сколько за тобой, только они этого не понимали.

      – Как