Кукольный дом. Генрик Ибсен

на новое платье и тому подобное, а я всегда истрачу только половину. Все подешевле да попроще покупала. Счастье еще, что мне все к лицу и Торвальд никогда ничего не замечал. Но самой-то мне иной раз бывало нелегко, Кристина. Ведь это такое удовольствие хорошо одеваться! Правда?

      Фру Линне. Пожалуй.

      Нора. Ну, были у меня, конечно, и другие источники. Прошлой зимой повезло, я получила массу переписки. Каждый вечер запиралась у себя в комнате и писала, писала до поздней ночи. Ах, иной раз до того, бывало, устанешь! Но все-таки ужасно приятно было сидеть так и работать, зарабатывать деньги. Я чувствовала себя почти мужчиной.

      Фру Линне. Но сколько же тебе таким путем удалось выплатить?

      Нора. Вот уж не могу сказать тебе в точности. В таких делах, видишь ли, очень трудно разобраться. Знаю лишь, что выплачивала столько, сколько мне удавалось сколотить. Но часто у меня прямо руки опускались. (Улыбаясь.) Тогда сяду, бывало, и начну себе представлять, что вот в меня влюбился богатый старик…

      Фру Линне. Что? Какой старик?

      Нора. Ах, никакой!.. Что он умирает, его завещание вскрыто, и там крупными буквами написано: «Все мои деньги получает немедленно и чистоганом любезнейшая фру Нора Хельмер».

      Фру Линне. Но, милая Нора, что же это за старик?

      Нора. Господи, как ты не понимаешь? Никакого старика и не было вовсе. Это просто одно мое воображение. Я просто тешила себя этим, когда не знала, где добыть денег. Ну да бог с ним совсем, с этим скучным стариком. Теперь мне все равно. Не нужно мне больше ни его, ни его завещания. Теперь у меня нет забот, Кристина! (Вскакивает.) О господи, какая прелесть! Подумать только: никаких забот! Не знать ни забот, ни хлопот! Жить себе да поживать, возиться с детишками! Обставить свой дом так красиво, изящно, как любит Торвальд. А там, подумай, не за горами и весна, голубое небо, простор. Может быть, удастся прокатиться куда-нибудь. Пожалуй, опять увидеть море! Ах, право, как чудесно жить и чувствовать себя счастливой!

      В передней слышен звонок.

      Фру Линне (встает). Звонят. Мне, пожалуй, лучше уйти.

      Нора. Нет, оставайся. Сюда вряд ли кто придет. Это, верно, к Торвальду…

      Служанка (в дверях передней). Извините, барыня, тут один господин желает поговорить с господином адвокатом.

      Нора. То есть с директором банка, хочешь ты сказать.

      Служанка. С господином директором. Но я не знаю – ведь там доктор…

      Нора. А что это за господин?

      Крогстад (в дверях). Это я, фру Хельмер.

      Фру Линне, пораженная, вздрагивает и отворачивается к окну.

      Нора (делая шаг к вошедшему, с волнением, понизив голос). Вы? Что это значит? О чем вы хотите говорить с моим мужем?

      Крогстад. О банковских делах, в некотором роде. Я занимаю маленькую должность в Акционерном банке, а ваш муж будет теперь нашим директором, как я слышал…

      Нора. Значит…

      Крогстад. По личному делу, фру Хельмер. Ничего больше.

      Нора.