Черный пасодобль. Анна Данилова

то их получается всегда как-то очень много, ну вот я и угощала Машеньку. Варенья давала, соленья…

      Марк слушал не перебивая. Понимал, что женщина пришла сюда, в прокуратуру, нашла его совсем не для того, чтобы рассказывать, какими пирожками и помидорами она угощала погибшую.

      – Знаете, она не так давно куда-то уезжала. Приблизительно дней на десять, точно сказать не могу. Даже не уезжала, а улетала, поскольку за ней приехало такси, и я слышала, как она сказала – в аэропорт!

      Марк и на этот раз промолчал, хотя оценил поступок соседки, решившейся на эту встречу и тратившей сейчас на него свое время и нервы. Видно было, что женщина на самом деле неразговорчивая и зажатая.

      – Я, сами понимаете, очень удивилась. И как тут не удивиться, когда знаешь, что человек бедствует, недоедает, а тут вдруг – в аэропорт! Вернулась она, говорю, дней через десять, довольная, с какой-то странной улыбкой. Я подумала еще тогда, что она, может, парня встретила, к которому или с которым куда-то летала. Но спросить ее я постеснялась. Она и выглядела счастливой, отдохнувшей и загорелой. Но мужчины рядом с ней я не видела. Подумала еще, что Маша стесняется своей квартиры, может, потому и не приглашает к себе.

      – Скажите, Людмила Борисовна, к ней что, вообще никто никогда не приходил?

      – Да я, собственно, потому и пришла, чтобы рассказать, что видела недавно на лестничной площадке перед дверью Маши одну молодую женщину. В белом костюме, в больших темных очках. Когда она увидела меня, то сразу отвернулась, так что ее лица я не рассмотрела. Запомнила только ее фигуру – ну просто точеная, тоненькая талия такая… И туфли на каблуках, блестящие такие туфли, очень красивые. Подумала еще тогда, что общего может быть у нашей Маши с этой красоткой? Уж больно они разные.

      – Сколько раз вы ее видели?

      – Один.

      – Когда?

      – Кажется, позавчера. Почти сразу после того, как увидела Машу.

      – То есть получается, что Маша откуда-то вернулась и к ней сразу же пришла эта дама в белом костюме, так?

      – Да. Так.

      – Маша ей открыла дверь?

      – В том-то и дело, что нет. Женщина постояла, позвонила и ушла. Я хоть и нелюбопытная, но все равно, после того как лифт уехал, выглянула – никого нет, только запах духов в подъезде…

      – Какие духи? – спросил Марк и тут же пожалел о своем глупом вопросе. – Извините, я хотел спросить, может, пахло какими-то определенными духами… ну, я не знаю… с цитрусовым ароматом или духи были тяжелые…

      Конечно, он хотел услышать, что от этой дамы пахло розой.

      – Духи хорошие, крепкие, но у меня таких никогда не было, поэтому я не знаю… А вот от Маши пахло розой, это я точно помню. Подумала тогда, когда впервые после ее долгого отсутствия увидела, что она помылась розовым мылом. Ну и в связи с этим снова предположила, что деньги у нее на все это – на поездку, на мыло или духи, я не знаю – от ее молодого человека. Откуда еще?

      – Как вы думаете, Людмила Борисовна, могла Маша сама выброситься из окна?

      – Нет. Не могла, – поджала губы свидетельница. –