Черный пасодобль. Анна Данилова

жену, и лицо его сразу словно отпустило, он стал прежним, домашним и так любимым ею Марком. Это длилось несколько секунд, после чего взгляд его стал тревожным, брови нахмурились.

      – Что случилось, Рита?

      – Марк, мне надо с тобой поговорить. Ты можешь уделить мне немного времени?

      Выслушав ее, он пожал плечами, совсем как Соснов. Рите даже показалось, что и у него лицо враз потускнело, поскучнело.

      – Только, пожалуйста, не говори мне, что мы, женщины, склонны оправдывать своих мужчин, даже если те – настоящие маньяки и убийцы! Ты пойми, Андрей в то время, когда убивали Колосова, находился на другом конце города!

      – Это еще надо доказать!

      – Марк!

      – Ладно, я понял, ты уже не отступишься. Что ж, давай проверим кое-что, и я помогу тебе, тем более что понимаю – обратного хода нет и ты пойдешь до конца. Лучше уж я буду в курсе, а то ты станешь барахтаться одна. Не обижайся… Я достану для тебя это дело, и ты почитаешь его.

      Рита набрала воздуха в легкие, собираясь ему сказать, что попросила Локоткова раздобыть папку с делом Татаринова, но Марк опередил ее признание:

      – Левку, что ли, подключила?

      Она кивнула головой. В такие минуты ей казалось, что Марк намного старше ее и относится к ней снисходительно, как к любимому ребенку, которому не в силах отказать.

      – Только обещай мне, что будешь держать меня в курсе.

      – Марк, я тебя люблю!

      – Сейчас я очень занят и смогу заняться этим делом лишь после того, как освобожусь. Если ты уж так решительно настроена, то поезжай к Борису Анджану, может, он расскажет тебе что-нибудь интересное.

      – Борис, привет!

      Морг, куда она приехала сразу после разговора с Марком, действовал на нее, как и на всякого другого человека, угнетающе. Все годы, что она была знакома с судмедэкспертом Борисом Анджаном, ее интересовал вопрос: что заставляет людей выстраивать свою жизнь таким образом, чтобы большую часть своего времени проводить в обществе трупов, среди лоханей с дурно пахнущими внутренностями тех, кто еще не так давно дышал, улыбался, щурился на солнце, любил, ненавидел… Она часто задавала ему этот вопрос, но вразумительного ответа так и не получила.

      От Бориса пахло водкой. Благодушный, веселый и одновременно задумчивый, словно и его не отпускал этот же вопрос – на самом деле, что он делает рядом с мертвыми телами? – он встретил ее как родного человека.

      – Колосов, говоришь… – он с готовностью принялся искать в шкафу своего маленького, примыкающего к секционной кабинета нужную папку. – Да, помню я этого Колосова. Ему разбили голову. Но даже если бы и не разбили, то прожил бы он недолго. Цирроз, слабое сердце… Жизнь его крепко потрепала. Уж не знаю, кем он был и чем занимался в последнее время, но все указывало на его неблагополучие.

      – Что это значит?

      – То, что он месяцами не мылся, что подошва его ног, пятки огрубели так, что на них появились трещины, которые кровоточили. Кроме этого, у него были вши!

      – Вши?!

      – И питался