На коне, танке и штурмовике. Записки воина-философа. Александр Зиновьев

и газет. у нас были также уроки рисования. учитель рисования также принимал участие в художественном оформлении школы. наша школа с этой точки зрения была лучшей в районе и одной из лучших в Москве. десятки способных к рисованию учеников были вовлечены в это дело. В школе, кроме того, была Ленинская комната – небольшая комната, в которой собиралось все, что касалось Ленина. оформлением ее заведовал также упомянутый студент. Меня в кружок рисования не взяли, так как я не стремился к точному изображению предметов. у меня получались скорее карикатуры на предметы и на людей.

      У нас были даже уроки музыки. учитель, заметив, что у меня не было ни голоса, ни слуха, но что я что-то постоянно рисовал, предложил мне «рисовать музыку», т. е. изображать в рисунках то, как я воспринимал музыку. я целый учебный год усердно занимался этим. учитель коллекционировал мои рисунки и рассказывал нам непонятные вещи о соотношении звуковых и зрительных образов. учитель был стар. на следующий год он умер и уроки музыки прекратились, но появился музыкальный кружок. В него я, конечно, не записался по причине, о которой уже говорил выше.

      Наконец, в школе были прекрасно организованы спортивные уроки и спортивные внеурочные секции. ученики нашей школы неоднократно становились чемпионами страны по гимнастике среди юношей. я еще в деревне здорово бегал, прыгал и плавал. И в Москве я обнаружил хорошие спортивные способности в легкой атлетике, а также в бегании на лыжах на большие дистанции. но заниматься в спортивных секциях не стал из отвращения к соревнованиям всякого рода.

      Большинству учеников школа давала то, что они не имели в семьях. родители их были, как правило, плохо образованными. они испытывали уважение к своим более культурным детям, надеялись на то, что образование выведет их детей на более высокий социальный уровень. Тогда многие делали стремительные взлеты на вершины общества в самых различных сферах. Казалось, что это становится общедоступным. Выпускники школ практически все (за редким исключением) могли поступить в институты. для них проблемой был выбор института, соответствующего их способностям и желаниям. Хотя нам всячески прививали идеологию грядущего равенства, большинство учеников воспринимали школу как возможность подняться в привилегированные слои общества. Хотя все с почтением говорили о рабочем классе как о главном классе общества, рабочими мало кто хотел быть. лишь самые неспособные и испорченные улицей дети шли в рабочие. Эта возможность подняться в верхи общества в гораздо большей степени делала жизнь радостней и интересней, чем идеи всеобщего равенства, в которые мало кто верил.

      Идейное воспитание

      Тридцатые годы были самыми мрачными и, одновременно, самыми светлыми в советской истории. Самыми мрачными в смысле тяжелых условий жизни масс населения, массовых репрессий и надзора. Самыми светлыми по иллюзиям и по надеждам. Мы получили широкое общее образование, включившее знакомство