Последний июль декабря. Наталья Нечаева

давай трахнемся! – шепнул он ей в ухо, обойдя куст сзади.

      Девчонка дернулась, испуганно ойкнула и метнулась на дорожку. Волан юбки зацепился за шиповниковые колючки. Сероглазая дернулась и замерла, будто бабочка на булавке.

      – Пошли, – ухмыльнулся Рома, – я тут рядом живу. Перепихнемся по-быстрому! Раз десять, наверно, кончила, пока наблюдаешь?

      – Дурак! – вспыхнула всем бледным лицом девчонка и заплакала.

      Слезы брызнули, как из крана, отвернутого на всю катушку. Даже до Ромы долетели. Она зло дернула юбку и, оставив кусок волана на гвоздях шиповника, выскочила на асфальт. Бегом, утирая на ходу слезы, заторопилась в сторону Большого.

Дневник Романа, 01 июля

      Надо завязывать с грибами. Все. Сегодня на спуске кемарнул, подходит мужик пожилой. Одет прикольно: кафтан до колен в серебряных галунах, шляпа с загнутыми полями треугольная, из-под нее – букли висят. Штаны короткие, гольфы, боты с бантами. Как из восемнадцатого века сбежал. Летом на набережной ряженых полно, туристов завлекают. А этот как звезданет мне в ухо:

      – Вставай, олух, топай на Тифлисскую, к книгохранилищу.

      Я припух. У нас же там практика по реставрации. Отвернулся, чтоб он не приставал.

      А он мне ботой в бок как шарахнет! Головой трясет, палкой тычет:

      – Не смей род позорить! Ты один способен фамильное дело продолжить.

      Сон или глюк? Не понял. Глаз приоткрою – стоит. Бумаги какие-то достал. Старые, пожелтели уже.

      – Под слоями штукатурки моя лепнина осталась. Осторожно счищай, лучше в одиночку. Один блок из чистого золота. Знал я, что потомки состояние промотают и бедствовать будут.

      Спрашиваю: ты кто, мужик? Он меня глазами сверлит: не узнаешь? Шляпу свою дурацкую снял. Пот вытер. И бумажку мне под нос:

      – Наш фамильный герб.

      На рисунке вроде щит. Как рыцарский. Скошенный, на четыре треугольника поделен, типа Андреевского флага. В верхнем треугольнике на голубом поле корона золотая, внизу так же на голубом, – шестиконечная звезда золотом. Боковые треугольники – серебряные. В них по центру – красные зигзаги, как молнии.

      Рисую как запомнил.

      Фамильный герб. У нас с ним. Ага. Тут дошло: не сон и не глюк – псих.

      Он надулся, аж покраснел:

      – Помни, оболтус, кто ты есть и соответствуй.

      Хотел послать подальше, язык не шевелится! Точно как во сне. Хотел встать – никак. И в глазах пелена. Проморгался – рядом никого. Ни-ко-го! На всем спуске!

      Славка ржет: ищи герб в Интернете, вдруг ты чей-нибудь забытый потомок, наследство получишь!

      Вечером стрелканулся с Юлькой, с которой вчера познакомился. Ниче такая мартышка, забавная. Дура дурой. Крутой наивняк! Хотел поцеловать, оттолкнула, разревелась. Убежала. Догнал. Зачем, сам не знаю. Что-то в ней есть.

      Тайна Цверга

      Значит, так они познакомились…

      – Дека, ты видел?

      – Конечно, – проворчал