Сочинения. Том 9. Александр Строганов

Принцесса Пирлипат

      Отец. Король

      Мать. Королева

      Дроссельмейер

      Щелкунчик

      Мышиный король. Доктор Нойн

      Фриц

      Доктор Вендельмейер. Звездочет

      Мне не нужно даже самому ехать в деревню, это вовсе не так уж необходимо. Я пошлю туда свое тело, соответствующим образом одетое. А в это время сам я останусь лежать в постели под коричневым покрывалом, попросту накинутым сверху, подставляя себя сквозняку, дующему в открытую дверь.

      Ф. Кафка

      Что за странная фантазия населить часы? – подумает всякий, кто увидит сцену.

      И, правда, жилище советника медицины Штальбаума выглядит похожим на старинные напольные часы красного дерева, несколько мрачноватые, но торжественные и величественные.

      Да это вовсе и не выдумка автора. Часы в старину нередко населяли фигурками рыцарей, прекрасных дам, монахов, святых и даже смерти с косой, которая всегда смеялась, как будто смерть – это так себе, незначительное событие, по сравнению с теми, что хранятся в памяти у времени.

      Вот только в этих часах, наряду с куклами, солдатиками и их барабанами живут люди.

      Еще в часах, что не оставляет сомнения в их древности, поселились мыши.

      И это – не фантазия автора. Так надобно для сказки.

      Пока мы их не видим, а видим маленького, сухонького человечка с морщинистым лицом, с большим черным пластырем вместо правого глаза и совсем лысого, что колдует над своим верстаком в крохотной комнатке под самым потолком часов, большую часть которой занимает потемневший от времени циферблат.

      Этот человечек – старший советник суда Дроссельмейер, дивный мастер в области механики.

      Так, так, так – повторяет мастер Дроссельмейер. В его движениях угадывается спешка…

      Так, так, так – повторяет мастер Дроссельмейер…

      Так начинается наше действо.

      Действие первое

      Картина первая

      ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Так, так, так… так, так, так…

      Долго работал мастер, согнувшись над верстаком. Теперь он выпрямляется во весь рост и потягивается. Мы видим, что у него болят спина и руки. Мастер смотрит на циферблат.

      ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Да, мастер Дроссельмейер, ты стал совсем старым. Этак, чего доброго, ты научишься опаздывать… Опаздывать. Нет, только не это. Этого я не перенесу. Я просто перестану уважать себя… Глаза уже не те, руки не те, и в сроки не укладываюсь. Просто беда. Чего доброго, придется оставить механику, божественную, волшебную механику. Уж этого я не перенесу точно… Что за жизнь без механики? Скучная серая жизнь советника суда. Пресный хлеб, да холодная постель. Нет, я мясо люблю, телятину… телятину и пиво, у камина люблю погреться… Вот, старый Дроссельмейер, запросы у тебя как у молодого. Тогда не ленись! Нечего нюни распускать. Отдохнул немного – и за дело… Осталось совсем ничего. Так, так, так… (Нагибается над верстаком.) Вот здесь подправить чуть-чуть и все