Сочинения. Том 3. Александр Строганов

будут исповедоваться. И не удивляйтесь. Вам еще предстоит убедиться в правоте моих слов.

      ФЕЛИСТРАТОВ Чудн’о.

      ВЛАДЫКО Что чудно?

      ФЕЛИСТРАТОВ Чудно будет видеть, как господин Арестов придет к вам на исповедь.

      АРЕСТОВ Так держать, студент. Ты, выходит, меня понимаешь. А я думал, ты совсем бестолковый.

      ФЕЛИСТРАТОВ Или Муся. Ведь он мусульманской, должно быть, веры.

      ВЛАДЫКО Нет и не может быть у лжевсех религиозных пристрастий и реминисценций, когда перед ними святой, да еще такого ранга, как Святой Новоинофан.

      БОЛЬЦ Простите, Св. Новоинофан…

      ВЛАДЫКО Для вас я господин Владыко. Вы не приходили поучиться ко мне.

      БОЛЬЦ Скажите, господин Владыко, а где можно было бы подробнее прочитать о житие Святого Новоинофана?

      ВЛАДЫКО А вы что же имеете возможность в этом замкнутом пространстве пользоваться библиотекой, господин Больц?

      БОЛЬЦ (Со вздохом.) Нет. Конечно же, нет.

      ВЛАДЫКО У меня к вам большая просьба. Если вы не испытываете жизненной необходимости обратиться ко мне, вот, предположим, как в случае с Димитрием, старайтесь не делать этого. Знайте, господин Больц, я помню о вас, вы дороги мне, но ваше время еще не настало, и вы, как остальные, только лишь лжевсе. И простите меня, если я был несколько резок.

      БОЛЬЦ (Явно смутившись.) Что вы, что вы, я не хотел, конечно, скорее всего еще не время… Простите, господин Владыко.

      ВЛАДЫКО Я подойду к вам позже с обрядом. Будь-мо!

      БОЛЬЦ Премного благодарен.

      АРЕСТОВ Вы, господин Больц, с каким диагнозом здесь?

      БОЛЬЦ Это очень интимная тема, господин Арестов, слишком интимная, чтобы я стал озвучивать, так сказать… в особенно в вашем, равно, как и в прочем другом присутствии.

      АРЕСТОВ Так вот. Мое мнение – вы круглый и неизлечимый идиот.

      БОЛЬЦ Неужели это так занимательно сутки напролет оскорблять своих соседей по палате? Ведь вы, Арестов, не глупый человек. Вы могли бы заняться чем-нибудь, ну, я не знаю, чем-нибудь, что вам нравится самому.

      АРЕСТОВ А мне всю жизнь нравилось только воровать и убивать, воровать и убивать. Это опасно для окружающих. Впрочем, если вы настаиваете, господин Больц, и если это доставит вам удовольствие, я мог бы вернуться к своим любимым занятиям.

      БОЛЬЦ Боже мой, Боже мой! Это просто невыносимо!

      ВЛАДЫКО Слушайте же меня, Димитрий, слушайте внимательно. Сначала вернемся к исповеди. Вам совсем не нужно ничего говорить и рассказывать мне о своей жизни, открывать намерения, чаяния. Ведь я и так все вижу. Все чувствую. Я отпускаю грехи ваши каждый раз, когда произношу «будь-мо». Не случайно то, что именно вы первым пришли ко мне с просьбой исповедать и поучиться. У вас изо всех и лжевсех самая чистая душа. Я не могу сказать с уверенностью, но мне отчетливо кажется, что если бы вы не спали тогда, вполне вероятно, такой трагедии бы и не произошло. Мне кажется, Виктор Хрисанфович поговорил бы с вами, или же просто посмотрел бы на вас извне и задумался, и успокоился. Но вы