Арабские сны. Ирина Лакина

слышу. Сколько русинок было – ни одна не умела.

      – А его недавно открыли, в прошлом году, – добавила я, заливаясь краской со стыда.

      У моего поезда под названием «Полнейшая чушь» отказали тормоза. Я несла такую ересь, что у самой уши сворачивались и в трубочку закатывались. Оставалось только верить, что эта мегера не семи пядей во лбу и не отправит меня за такое вранье на фалаку.

      – Хм… – выдала Зейнаб-калфа, рассматривая меня сверху донизу, точно корову на рынке.

      – Ладно. Позови Масуд-агу, чтобы помог мне ее в лазарет отнести, а потом иди к девушкам, репетируй.

      Я кивнула и побежала в сторону кухни, где обычно околачивался этот хитрый проходимец-евнух, и уже краем уха услышала, как она причитает, пытаясь поднять Лерку с пола:

      – Не сносить мне головы, убьет или Дэрья Хатун или хазнедар. Первая – за то, что ее служанку опять повелителю подкладываю, а вторая – что неопытную джарийе танцевать для падишаха отправила. О, горе мне, горе!

      – Не бухти, старая стерва, – прошептала я, – мы еще посмотрим, кто кого.

      На кухне кипела работа – главный повар Омар-ага, грозно сдвинув брови, прикрикивал на своих помощников, чтобы они поторапливались да соль добавлять в еду не забывали.

      Трое поваров носились по комнате, словно их кто в зад ужалил – постоянно задевая корзины с провиантом и натыкаясь друг на друга.

      В помещении было нестерпимо жарко от раскаленной печи, в которой поднимались и румянились нежнейшие лепешки. Я облизнулась, представляя, как тесто тает во рту, оставляя на языке едва уловимое солоноватое послевкусие.

      Как я и предполагала, этот проныра Масуд-ага был здесь и крутился возле чана с ароматным пловом с курагой и изюмом, как кот у миски с молоком. Я повела носом, улавливая аппетитные запахи, как радар. Под ложечкой противно засосало. Я бы сейчас тоже не отказалась от тарелочки чего-нибудь горячего. К тому же, как на грех, с рынка подвезли свежие фрукты, которые в плетеных корзинах стояли прямо на полу, источая сладость. Но прохлаждаться было некогда.

      – Масуд-ага, иди скорее в танцевальный класс, там Зулейка упала и ногу подвернула. В лазарет ее надо! – затараторила я, подперев руками бока для важности.

      – Что такое ты говоришь, несчастная?! Валиде приказала сегодня именно Зулейку к падишаху вести!

      О аллах, аллах! – запричитал Масуд-ага и пулей выскочил в коридор, оставив меня стоять с открытым ртом.

      Ничего себе – у гаремных мегер во главе с Наргес Хатун сегодня будет жаркий вечерок. Влетит им по первое число. А Лерку чудом пронесло. Или мне чудом повезло. Поди теперь разберись.

      Я окинула кухню любопытным взглядом, присматривая – что бы закинуть себе в рот, и остановила свой выбор на ярко-желтом персике, который одиноко и призывно лежал поверх горы яблок в широкой плетеной корзине.

      – Омар-ага, а для кого эти фрукты? – спросила я, не отрывая от аппетитного фрукта взгляда.

      – Эти для валиде и фаворитки. Дэрья Хатун уж больно персики любит. Целая телега во дворе еще не разобрана по корзинам. А один вот упал, да повара его к яблокам