Занимательная Греция. Михаил Гаспаров

к своему хозяину.

      Пораженный Поликрат написал об этом Амасису и получил такой ответ: «Друг, я вижу, что боги против тебя: они не принимают твоих жертв. Малое несчастье тебя не постигло – поэтому жди большого. А я отныне порываю с тобой дружбу, чтобы не терзаться, видя, как будет страдать друг, которому я бессилен помочь».

      И большое несчастье скоро пришло к Поликрату. Его замыслил погубить персидский наместник, правивший в Сардах, по имени Оройт. Он позвал Поликрата в гости, чтобы договориться о тайном союзе: Поликрат поможет Оройту восстать против царя, Оройт поможет Поликрату подчинить себе всех греков. Дочь Поликрата умоляла отца не ездить. «У меня был дурной сон, – говорила она, – я видела, будто ты паришь между небом и землей и Солнце тебя умащает, а Зевс омывает». Но Поликрат не верил женским снам. «Берегись, – сказал он дочери, – вот вернусь я как ни в чем не бывало и продержу тебя в девках всю жизнь за то, что твердишь мне на дорогу недобрые слова!» – «Ах, если бы это так и обошлось!» – отвечала дочь.

      Оройт казнил Поликрата такой жестокой казнью, что греческие историки не решились ее описать. Труп его был распят на кресте, и под солнечными лучами из него выступала влага, а Зевсовы дожди смывали с него пыль. Так сбылся сон дочери Поликрата.

      А Поликратов перстень пятьсот лет спустя показывали в коллекции римского императора Августа. Времена были другие, и он казался в ней одним из самых простых и дешевых.

      Анакреонт

      Сделаем передышку в нашем странствии по мрачным судьбам греческих тиранов. Мы упомянули веселого старика Анакреонта, который слагал свои песни при дворе тирана Поликрата. Его имя стало знаменитым: до сих пор словами «анакреонтическая лирика» называются беззаботные стихи про вино и любовь. Сам Анакреонт тоже представляется потомкам как бы мудрецом, учителем жизни доброй, простой и радостной. Таким его изображали и позднейшие поэты. Вот стихотворение пятнадцатилетнего Пушкина, которое называется «Гроб Анакреона» (при Пушкине произносили не «Анакреонт», а «Анакреон»).

      Все в таинственном молчаньи;

      Холм оделся темнотой;

      Ходит в облачном сияньи

      Полумесяц молодой.

      Вижу: лира над могилой

      Дремлет в сладкой тишине;

      Лишь порою звон унылый,

      Будто лени голос милый,

      В мертвой слышится струне.

      Вижу: горлица на лире,

      В розах кубок и венец…

      Други, здесь почиет в мире

      Сладострастия мудрец.

      Посмотрите: на порфире

      Оживил его резец!

      Здесь он в зеркало глядится,

      Говоря: «Я сед и стар,

      Жизнью дайте ж насладиться;

      Жизнь, увы, не вечный дар!»

      Здесь, подняв на лиру длани

      И нахмуря важно бровь,

      Хочет петь он бога брани,

      Но поет одну любовь.

      Здесь готовится природе

      Долг последний заплатить:

      Старец пляшет в хороводе,

      Жажду