Занимательная Греция. Михаил Гаспаров

Афина, – мыши грызут мои ткани и вводят в расходы на починку, а лягушки кваканьем мешают мне спать;

      Да и зачем вообще помогать нам мышам, иль лягушкам?

      Острой стрелою, поди, и бессмертного могут поранить!

      Бой у них ожесточенный, пощады и богу не будет;

      Лучше, пожалуй, нам издали распрей чужой наслаждаться».

      А на берегу болота уже начинается битва и уже гибнут (в безукоризненно гомеровских выражениях) первые герои:

      Первым Квакун Сластолиза (тот в передних рядах подвизался)

      Метким копьем поражает в самую печень по чреву:

      С грохотом страшным он пал, и доспехи на нем зазвенели.

      Этому вслед Норолаз поражает копьем Грязевого

      Прямо в могучую грудь: отлетела от мертвого тела

      Живо душа, и упавшего черная смерть осеняет…

      Соне Болотному смерть причинил Блюдолиз безупречный,

      Дротик свой бросив, – и тьма ему взоры навеки покрыла.

      Это увидел Чесночник и, за ноги труп расторопно

      Крепкой рукою схвативши, в болото Болотного бросил.

      Тут за убитого друга герой Крохоед заступился –

      Ранил жестоко Чесночника в печень, под самое чрево:

      Тело простерлось бессильно, душа же в Аид отлетела…

      Мыши одолевают. Особенно среди них отличается

      …Славный герой Блюдоцап, знаменитого сын Хлебоскреба.

      Сам Зевс, глядя на его подвиги, говорит, «головой сокрушенно качая»:

      Боги! великое диво я вижу своими глазами –

      Скоро, пожалуй, побьет и меня самого сей разбойник…

      Зевс бросает с небес молнию – мыши и лягушки содрогаются, но не перестают воевать. Приходится применить другое средство:

      Вдруг появились создания странные: кривоклешневы,

      В латы закованы, винтообразны, с походкой кривою,

      Рот – словно ножницы, кожа – как кости, а плечи лоснятся,

      Станом искривлены, спины горбаты, глядят из-под груди,

      Рук у них нет, зато восьмеро ног, и к тому ж двухголовы.

      Раками их называют… И тотчас они начинают

      Мышьи хвосты отгрызать, а с хвостами и ноги и руки.

      Струсили жалкие мыши и, копья назад повернувши, –

      В бегство пустились постыдное… Солнце меж тем закатилось,

      И однодневной войне волей Зевса конец наступает.

      …А еще о петухах и кошках

      Двести лет назад вы прочли бы в учебниках, что «Войну мышей и лягушек» написал, конечно, сам Гомер. Сто лет назад вы прочли бы, что ее сочинили на два-три века позже, во время греко-персидских войн (сухопутные персы, земноводные греки – чем не повод для пародии?). Теперь вы прочтете, что она сочинена еще двумя веками позже, в александрийскую эпоху, когда люди уже научились думать и писать не по-гомеровски и посмеиваться над гомеровской манерой стало нетрудно. А впервые усомнились ученые в авторстве Гомера вот почему. В «Войне мышей и лягушек» богиня Афина жалуется, что кваканье лягушек не дает ей спать до петушьего пения. А петухи и куры появились в Греции только через двести лет после Гомера: когда Гомер описывает богатые дома и дворы, там еще нет