Замок Толор. Александр Андросенко

как оружие. А сапоги на улице.

      – Отлично, – я вышел, влез в сапоги и направился к казарме. День только занимался, а мне уже хотелось кого-нибудь побить.

      К концу дня я понял, что Тандела прекрасно владеет мечом, лучше всех стреляет из лука и неплохо бьется в строю. Если у нее в руке копье, то одну ее лучше не оставлять – убьют мгновенно. Но и с ней рядом стоять в таком случае тоже опасно – не заколет, но огреет так, что мало не покажется.

      Короче говоря, впервые под моим руководством оказался первоклассный боец-одиночка. Она завалила всех лучших солдат, которые у меня были, и в рукопашной схватке, и орудуя деревянными мечами. Она билась почти весь день, но я что-то не заметил усталости, когда она зашла в соседнюю комнату.

      Хлопнула дверь, но вместо скрипа кровати послышались шаги. Шипение вынимаемой из ножен стали. Лязг оселка по лезвию. Демоны и боги! Она решила заточить свой кинжал!

      – Проваливай на улицу! – рявкнул я.

      Лязг прекратился. Шаги. Дверь в мою комнату открылась.

      – Вы что-то сказали, кэп?

      – Не мешай спать!

      – Это приказ или просьба?

      – Приказ! – взвился я.

      – Ясно, капитан! – Она исчезла.

      Утро прошло без эксцессов. Когда я проснулся, все уже было готово. На тренировках снова выделялась Тандела. Она более-менее приноровилась к выданной ей амуниции – мечу и щиту – и даже в строю смотрелась отлично.

      – Сегодня вместе с десятком заступишь на ночное дежурство, – сказал я ей после последнего боя.

      – Это значит, я теперь как все?

      – Нет. Это значит, что ты солдат, который к тому же еще должен исполнять обязанности адъютанта.

      Она улыбнулась:

      – Понятно, капитан! – И направилась к Пуху.

      Когда она ему сообщила новость, он кивнул и подставил руку. Тандела коснулась ее кулаком, а потом хлопнула десятника по плечу.

      – Где тут у вас трактир? Я угощаю, – расслышал я.

      Да-а… она как-то безболезненно влилась в ряды наших солдат. Парни относились к ней не как к новенькому-салаге, а как к теневому лидеру. Еще бы. Так драться могут только очень крутые бойцы. Но уважали ее не только за то, что она за два дня успела всем им надрать задницы, а некоторым и не по разу. Вела она себя как-то… просто, что ли. Без претензий. Пух – десятник? Отлично. Торел считает себя неотразимым? Пусть. Что? Он чего-то от нее хочет? На следующее утро у парня вид какой-то сконфуженный и бледный. Она побила его в том самом углу, где он пытался ее лапать.

      И, наконец, вот этот поступок. Напоить свой десяток.

      Здорово, конечно, но женщина не должна себя так вести.

      Меня подняли среди ночи.

      – В чем дело, солдат?

      – Тандела, Пух и Торел разносят трактир, капитан!

      – Какого хрена? – удивился я, вскакивая и натягивая штаны. – Ужрались, что ли?

      – Пух и Торел – вдрызг. Остальные наши и вовсе попадали. А Тандела – ходит еле-еле, но дерется все так же. Троих уже уложила, когда я уходил.

      Я накинул куртку и подхватил копье:

      – С местными поцапались? – Мы побежали к трактиру.

      – Ну