Запасной мир. Анатолий Дроздов

спросил дед гостей.

      Те о чем-то переговорили, и один из них кивнул. Мы собрали вещи и полетели в Брюссель. Там меня поселили в большой комнате, деда – в соседней. Я пошел в школу. Там были другие учителя и дети, и они говорили на другом языке. Его следовало выучить. Дед помог мне. Вскоре мы стали понимать окружающих, и жизнь наладилась.

      На каникулах мы с дедом улетали в Белоруссию. Наш старый и маленький дом нравился мне больше, чем дворец отчима. Здесь было уютно и тепло. Неподалеку протекала река. Мы ловили в ней окуньков, и дед учил меня варить уху. Он меня многому научил. Благодаря ему, я не забыл, кто я. В шестнадцать дед отвел меня в посольство, где мне вручили паспорт гражданина России.

      – Империя не убежит! – сказал дед по этому поводу. – А случись что, у тебя будет Родина.

      Окончив школу, я поступил в Московскую военную академию. Дед отсоветовал мне идти в имперскую.

      – Чему эти могут научить? – проронил дед презрительно. – Они сто лет не воевали!

      В академии если и удивились моему заявлению, то не показали виду. Как гражданин России и сын погибшего российского офицера я имел право учиться в Москве. Единственное, что мне посоветовали, так это не говорить о родственниках в Брюсселе. Я и сам этого не хотел. Для однокурсников я был сиротой, которого воспитал дед.

      …Я учился на пятом курсе, когда дед умер. По его завещанию, гроб с телом отвезли в Россию, где похоронили рядом с женой. В тот день из моей жизни ушло что-то очень важное. Счастье, наверное…

      Глава 6

      Тибби прибежал, когда я умывался.

      – Мастер Айвен! – закричал с порога. – Наш дом забирают! Скорей! Пожалуйста!

      – Спокойно! – сказал я, бросая полотенце на стол. – Не надо кричать. Говори по существу. Кто забирает?

      – Тросканцы!

      – Это кто?

      – Они деньги занимают.

      «Ростовщики!» – понял я.

      – Сколько вы задолжали?

      – Двадцать силли. Когда отец заболел, понадобились деньги. Доктор Боу брал пять силли за визит.

      «Гнида жирная!» – подумал я.

      – Мы обязались вернуть долг через полгода, добавив к нему пятую часть. Всего двадцать четыре силли.

      «Сорок процентов в пересчете на год. Ничего себе у них ставки!»

      – После смерти отца мы продали все что могли. Копили каждый пенни. Собрали деньги. Но они говорят, что мы должны сорок четыре силли! Мол, пятая часть считалась ежемесячно. Это ложь! Когда мать подписывала заемное письмо, такого не было. Мать отказалась платить. В ответ они пригрозили, что заберут дом.

      – Они сейчас у вас?

      – Тросканец ушел за приставом. Но у дома остался его слуга.

      – Значит, есть время, – заключил я. – Заряди пару пистолетов!

      Тибби занялся делом, а я пошел к себе и надел куртку. Ее, максимально учтя пожелания заказчика, сшила мне Иллинн – мать Тибби. В куртке имелись карманы, на плечах – кожаные вставки (это чтоб Мирка ткань не рвала), на локтях – такие же заплатки. Иллинн очень удивилась, но сделала. Мне обновка понравилась, Мирке – тоже.