Боже, спаси Америку! Наблюдая за американцами. Стефан Кларк

вечер. Это что-то вроде программы, в которой истеричный ведущий представляет клипы из старых телешоу, а потом заставляет полуживых звезд исполнять под фонограмму свои хиты или читать анекдоты по подстрочнику.

      Но потом у Клинта родилась новая идея, и он решил организовать свой тур-возвращение во Францию, и вот там-то все и случилось. Во время исполнения на бис хита «Я – клубничный пирог» ностальгирующая аудитория подняла вверх зажигалки и начала размахивать ими в воздухе. О том, что произошло дальше, ходят разные мнения. Кто-то говорит, что, будучи в темных очках и накачанный наркотиками, Клинт оступился и свалился в толпу вниз головой. Другие утверждают, что он попытался исполнить нырок со сцены. Как бы то ни было, он упал прямо в толпу, от пламени зажигалок его парик загорелся, а перепуганные фанаты стали перекидывать парня, пока он не приземлился на сцене, где его и потушили подоспевшие техники. От ожогов третьей степени его спас густой макияж, который запекся и защитил кожу.

      Однако, когда с него сняли опаленный парик и спекшийся грим, рок-звезда выглядел как маринованный грецкий орех. Даже французское телевидение не приглашает таких экзотов на свои прайм-тайм шоу. Так что теперь, как сказала Элоди, Клинту остается лишь записывать случайные песенки, но живет он – кстати, очень комфортно – на роялти от исполнения того самого «Клубничного пирога»… на французском радио. К счастью для него, земляничные поля действительно остались с ним навсегда.

      4

      Я был разочарован, когда адрес в Гарлеме привел меня вовсе не к выставочному залу автомобильных новинок, сверкающих своими полированными боками в неоновых огнях.

      На самом деле адрес и вовсе никуда не привел, поскольку указанного в нем дома попросту не существовало, он исчез. На месте снесенной постройки расположилась типичная американская автостоянка, которая была забита под завязку, и только эксперту в кубике Рубика было по зубам извлечь из этого хаоса хотя бы одну машину. Посреди бескрайнего автомобильного поля стояла деревянная будка.

      Я заглянул в дверь. Мне открылась крохотная, ярко освещенная жилая комната с плюшевым креслом-качалкой, радиатором и телевизором. Место семейных фотографий и вазочек занимали рекламный плакат с изображением девушки, которой с трудом удавалось удержать свои огромные груди, так и норовящие выпасть из лифа купальника, и несколько одинаково огромных связок ключей от автомобилей.

      – Мест нет, – раздался голос у меня за спиной. Парень, похоже, не очень-то жаловал любопытных, сующих нос в его каморку. Это был афроамериканец в камуфляжной парке с усталым выражением лица. Капюшон обрамлял его физиономию пушистым мехом, но от этого парень не выглядел более мягким и приветливым.

      – Извините, на самом деле я не ищу парковочное место. Я надеялся узнать у вас, где я мог бы найти «мини», которую мне предстоит забрать завтра…

      Уже на середине фразы до меня дошло, что парень ни черта не понимает, о чем речь. Мы, южные бритты, считаем, что говорим на «чистом»