Глава государства. Олег Емельянович Кутафин

власти, вследствие чего он является участником всех возможных ее проявлений. Поэтому Монарх, являющийся центральным фокусом всей государственной деятельности, является главою государства, не главою только исполнительной власти»[166].

      В условиях самодержавия все русские монархи располагали практически неограниченными правами. «Права государственной власти, во всем их объеме, – писал А. Д. Градовский, – принадлежат Государю Императору. Нет той сферы управления, которая бы не была подчинена его самодержавию. Но из этого не следует, чтобы император осуществлял все свои права непосредственно. Правильная организация монархии предполагает существование посредствующих властей, действующих именем императора, но самостоятельно в кругу предоставленных им дел»[167]. Однако все эти посредствующие власти, т. е. действующие при монархах различные должностные лица, были только их личными помощниками. Эта мысль была высказана еще в Наказе императрицы Екатерины II, в котором указывалось, что «основные законы государства предполагают по необходимости средние протоки, т. е. правительства, через которые действует власть государева»[168].

      Однако относительно прав управления действующие в тот период Основные законы различали управление верховное, в котором императорская власть действовала непосредственно, и управление подчиненное, в котором определенная степень власти вверяется императором различным местам и лицам (ст. 80, 81).

      Б. Н. Чичерин относил к признакам верховной власти единство, постоянство и непрерывность, державность, священность, нерушимость, безответственность, вездесущность. Кроме того, он считал ее источником всякой государственной власти. Он полагал, что эти признаки вытекают из самого существа государства, представителем которого она является независимо от той или иной формы, а совокупность принадлежащих ей прав является полновластием, как внутренним, так и внешним.

      Б. Н. Чичерин подчеркивал, что юридически верховная власть ничем не ограничена. Она может делать все, что считает нужным для общего блага[169].

      Власть императора действовала непосредственно прежде всего в законодательстве. Это прямо вытекало из ст. 51 Основных законов, в которой указывалось, что «никакое место или правительство в государстве не может само собою установить нового закона, и никакой закон не может иметь своего совершения без утверждения самодержавной власти».

      Формами законодательных актов в зависимости от их содержания являлись: уложение, устав, учреждения, положение, грамота и наказ.

      Другие формы законодательных актов определялись не содержанием, а способом их издания. В их число входили документы и мнения Государственного совета, утвержденные императором, указы, манифесты.

      Повеления императора в порядке управления осуществлялись рескриптами и приказами[170].

      В тесной связи с законодательной деятельностью проявлялись и другие существенные атрибуты

166

См.: Шалланд Л. Русское государственное право. Юрьев, 1908. С. 15.

167

См.: Градовский А. Д. Начало русского государственного права. Т. I. М., 2006. С. 143, 144; Сокольский В. В. Краткий учебник русского государственного права. Одесса, 1890. С. 66.

168

См.: Конституционализм: исторический путь России к либеральной демократии. М., 2000. С. 39.

169

См.: Чичерин Б. Курс государственной науки, Ч. 1, М., 1894. С. 58–78. Подробно о становлении и развитии верховной власти в России см.: Романовский В. Е. Государственные учреждения древней и новой России. 3-е изд. М., 1911. С. 6—122.

170

См. подробнее: Сокольский В. В. Краткий учебник русского государственного права. С. 80, 81.