Тропою ароматов. Кристина Кабони

резко повернулся и задел ногой маленький столик. Флакон покатился по блестящей поверхности и упал. Резкий запах разлился по комнате.

      – Не важно, сколько ей лет. Важно, что тебе недостает духу сказать правду собственной дочери. Тогда это сделаю я. Эта композиция не стоит ни гроша!

      В комнате повисла гнетущая тишина. Мечты и надежды Элены рассеялись как сон.

      – Не кричи! – воспротивилась было Сузанна.

      Она наклонилась, подняла с пола флакон и повернулась к дочери.

      – Такие ошибки типичны для начинающих парфюмеров – твоя композиция получилась немного резкой. Нужно всегда держать в голове парфюмерную пирамиду и учитывать, к какой семье относится аромат. Тебе нужно учиться, на это уйдет не один год. Но я все равно рада, что ты постаралась ради меня. Это так трогательно.

      Сузанна поднялась и направилась в свою комнату. Морис проследовал за ней. Следующий день Элена провела в доме Моник, куда ее отправили вместе с вещами.

      Спустя много лет Элена поняла, почему ее первое творение показалось матери слишком резким – в том аромате было слишком много боли.

      Элена все реже виделась с матерью, теперь она приезжала в Грасс только на самые важные праздники. С того самого дня отношения матери и дочери изменились, в них не было прежнего тепла. К счастью, Морис обычно умудрялся найти какой-нибудь предлог, чтобы уехать из дома в те редкие дни, когда Элена гостила у матери, да и сама Элена все чаще искала повод, чтобы пойти в гости к Моник или пожить у нее.

      Когда Элене было шестнадцать, в лаборатории Сузанны и Мориса внезапно вспыхнул пожар: утечка газа спровоцировала взрыв, дом загорелся. Мать бросилась к двери, но та уже была объята огнем, и Сузанна отпрянула к окну. Пожар разгорелся за несколько секунд, в лаборатории находилось много быстровоспламеняющихся субстанций. Когда Морису удалось отыскать огнетушитель, пожар уже бушевал вовсю, а лабораторию заволокло густым дымом. Тогда Морис схватил жену в объятия и выпрыгнул из окна. Он получил серьезные ожоги лица и травму позвоночника, но Сузанна почти не пострадала.

      Элена глубоко вздохнула и утерла слезу. В последнее время она только и делала, что предавалась воспоминаниям. Пора было подумать о будущем.

      Утром она решила, что надо перейти к действию, но все мысли крутились вокруг одного-единственного вопроса: «Что же теперь делать?». Не рано ли ей искать смысл жизни, не лучше ли сначала решить куда более насущные вопросы: что делать, чем заниматься в жизни?

      Элена поднялась с кровати и огляделась: простые высокие стены парфюмерной лавки контрастировали с расписанным фресками потолком. Цветы покрывали его целиком: казалось, что над головою цветет весенний луг.

      Краски фрески сильно потускнели: когда-то алые маки казались бледно-розовыми тенями, а чтобы разглядеть нежные кремовые дамасские розы, требовалось немало усилий. Не говоря уже о мелких трещинах, расползавшихся по краям лепестков. Голубые ирисы и все еще яркие фиолетовые анемоны стали свидетелями непрерывного бега времени. Бабушка не