Теория юридических фикций. Монография. Олег Владимирович Танимов

не пишется» соответствует правовому положению «закон обратной силы не имеет», пословице «незнанием закона никто не отговаривайся!» соответствует правовой принцип «нельзя ссылаться на незнание закона»¹⁹⁹.

      Здесь явно прослеживается условное (фиктивное в нашем случае) сравнение правовых и обыденных, чаще употребляемых простым народом, категорий²⁰⁰.

      Новое время – достаточно сложный этап в развитии человечества. Историки различных школ резко расходятся в периодизации новой истории. Как правило, в российской историографии ее начало связывают с английской революцией середины XVII в., начавшейся в 1640 г. Среди других событий, которые принимаются в качестве исходного рубежа Нового времени, называют события, связанные с Реформацией (1517), открытие испанцами в 1492 г. Нового Света, падение Константинополя (1453) или даже начало Великой Французской революции (1789). Еще сложнее обстоят дела с определением времени окончания данного периода. В советской историографии безраздельно господствовала точка зрения, согласно которой период новой истории закончился в 1917 г., когда в России произошла социалистическая революция. Согласно современной точке зрения рассмотрение событий, связанных с Новым временем, следует завершать Первой мировой войной (1914–1918). Дискуссия по вопросу о периодизации новой истории продолжается и сегодня²⁰¹.

      Мы благодарны Новому времени за то, что именно в этот период возрождается огромный массив народной мудрости (фольклора) благодаря как отечественным, так и зарубежным исследователям-активистам. К их числу мы относим известного лексикографа Владимира Ивановича Даля, Вс. Ф. Миллера, У. Дж. Томса и др. При более внимательном рассмотрении фольклора и мифологии обнаруживается довольно-таки тесная их связь с фикциями.

      Другой формой выражения юридических фикций в Новое время было законодательство. Наиболее наглядно применение фикций можно увидеть при анализе Монгольского Уложения.

      2.3.2. Фикции в законодательстве монголов (1627–1694)

      Для полного и целостного изучения такого юридико-технического приема, как фикция, необходимо, безусловно, прибегнуть к изучению исторических памятников права. Только после глубокого изучения истории (традиций, обычаев, быта народов) можно выявить всю сущность фикции.

      Фикции имели свое место во все времена и у всех народов, где были развиты общественные отношения, закрепленные правовыми источниками²⁰².

      Большинство правоведов особое внимание и тщательное изучение уделяют фикциям в римском праве. На наш взгляд, следует также обратиться к правовым системам, существовавшим у кочевых народов Азии и Востока. Будучи в основном номадами²⁰³, имевшими свои традиции и присущий только им восточный колорит, они принимали своеобразные правовые акты.

      Из всех известных нам источников права, принятых на Востоке, особое место занимает «Цааджинбичиг» (далее – Уложение) – свод маньчжурских законодательных актов для монголов на