Толкователи (сборник). Урсула Ле Гуин

каким-то странным сухим смешком. Ну вот, его улыбку она уже видела, теперь слышит его смех.

      – Нет, не сегодня, – тупо повторила она.

      – Мне нужны здоровые руки. Я должен быть совсем здоров для этого. Для тебя.

      Она молча смотрела на него.

      – Йосс, присядь, пожалуйста.

      Она послушно присела напротив.

      – Во время болезни я думал вот о чем, – заговорил Абберкам, и в его голосе вновь стали проскальзывать ораторские нотки. – Я предал свое дело, я лгал и воровал во имя его, но только потому, что не смел себе признаться, что утратил в него веру. Я боялся чужаков, потому что страшился их богов. Слишком много у них богов! Я боялся, что они умалят, принизят моего Владыку! Как это допустить? – Он замолчал, опустив голову и взволнованно дыша, и Йосс услышала, как в легких у него все еще клокочет. – Я предавал мать моего сына несчетное количество раз. Я изменял ей, другим женщинам, самому себе. Я не держался ни истины, ни благородства. – Он развернул руки ладонями вверх и посмотрел на ожоги. – А ты, кажется, сумела удержаться.

      Йосс помолчала, глядя в огонь, и, собравшись с духом, ответила:

      – С отцом Сафнан я прожила лишь пару лет. Потом у меня были другие мужчины. И что, теперь это хоть сколько-нибудь важно?

      – О, это-то не важно, я вообще не об этом. Я хотел сказать, что в главном ты не изменяла ни своим мужчинам, ни ребенку, ни самой себе. Да ну его, прошлое. Ты спрашиваешь, важно ли это – да ничуть! Но можешь ли ты дать мне один-единственный шанс, прекрасный, дивный шанс, удержаться за тебя. Я буду держать тебя крепко-крепко.

      Йосс не ответила.

      – Я пришел сюда покрытый позором, а ты протянула мне руку помощи, как равному.

      – А почему нет? Кто я такая, чтобы осуждать тебя?

      – «Брат, я – это ты».

      Она бросила на Абберкама короткий испуганный взгляд и снова уставилась в огонь. Торф горел ровно и жарко, испуская легкий дымок, а не чад. Йосс вдруг подумала о жаре, таящемся в огромном черном теле Вождя.

      – А мы сумеем жить в мире? – спросила она наконец.

      – Тебе нужен мир?

      Она слабо улыбнулась.

      – Да я из кожи вылезу, – пообещал Абберкам. – Поживи здесь хоть немного и увидишь.

      Она кивнула.

      День прощения

      Солли была космическим ребенком – дочерью Посланников-Мобилей, которые жили то на одном, то на другом корабле, мотаясь по разным мирам и планетам. К десяти годам она налетала пятьсот световых лет, а к двадцати пяти прошла через альтерранскую революцию, научилась айджи на Терре и прозорливому мышлению у старого Хилфера на Роканане, окончила университет Хайна, получила ранг Наблюдателя и уцелела в командировке на смертоносной умирающей Кеаке, проскочив при этом на предельной скорости еще полтысячи световых. Несмотря на молодость, она повидала многое.

      Конечно, Солли скучала в посольстве на Вое-Део, где весь персонал, словно сговорившись, учил ее помнить и не забывать, остерегаться одного и стремиться к другому. Но, будучи Мобилем, она уже привыкла к подобному