Флакон императора. Наталья Александрова

и народу было гораздо больше, так что на Надежду никто не обращал внимания. В то же время отсюда было хорошо видно белый фургон.

      Как раз в это время из-под фургона повалили густые клубы черного дыма.

      Знакомая Надежде собака вскочила и громко залаяла.

      Вся публика, как торгующая, так и покупающая, повернулась к фургону.

      – Террористы машину подожгли! – завизжал женский голос, резкий и пронзительный, как звук дисковой пилы.

      – Сейчас рванет! – поддержал другой голос – мужской, но не менее противный.

      Тут же на рынке началась паника.

      Кто-то звонил в полицию, кто-то – в МЧС, отдельные, особенно нервные продавцы сворачивали торговлю, кого-то под шумок обворовали. В самый разгар этой паники задняя дверца фургона распахнулась, и оттуда, кашляя и матерясь, выскочили четверо мужчин, двое из них – старые знакомые Надежды.

      – Хорошие шашки! – проговорила Надежда, с интересом наблюдая за происходящим. – Не только от тли помогают, но и от некоторых других вредителей…

      Тут подкатили две машины с включенными мигалками, из них высыпали рослые парни в пятнистой униформе и взяли обитателей фургона в кольцо.

      Надежда не стала дожидаться завершения событий. Она снова вошла в вестибюль метро, купила несколько жетонов, спустилась вниз и подошла к таксофону.

      Набрала знакомый номер и, когда ей ответили, вполголоса проговорила:

      – Я вам звонила по поводу голубой дорады. Вы просили перезвонить через пять минут, но тут были разные события, так что я смогла перезвонить только сейчас.

      – Хорошо, соединяю! – ответил ей прежний голос.

      В трубке раздался щелчок, и прозвучал другой голос, тоже женский:

      – Слушаю!

      – Это Елена Петровна? – спросила Надежда, но не стала дожидаться ответа и затараторила как можно быстрее: – Ваш телефон прослушивают, я приняла кое-какие меры и ненадолго отвлекла их, но времени все равно мало, так что слушайте и не перебивайте. Мне по ошибке передали конверт, предназначенный Елене Петровне Фараоновой. Я попыталась связаться с ней… или с вами, но у меня ничего не вышло, телефоны не отвечали. Тогда я пошла в Эрмитаж в то время, которое было написано на билете. Там я увидела, как двое очень подозрительных мужчин похитили женщину… она ожидала Елену Петровну возле статуи римского императора… как же его… Септимия Севера, а сегодня эти же двое пытались похитить еще одну, совершенно постороннюю женщину, которая разговаривала по этому телефону. Это получилось случайно… Ей удалось от них отбиться, но вот та женщина, из центра самопознания, она мертва.

      – Что?! – вскричала Елена Петровна, если, конечно, это была она. – А вы уверены, что ту, в Эрмитаже, похитили?

      – Да я видела это своими глазами, – буркнула Надежда, ей очень не понравилось, что собеседница встревожилась только из-за похищения. А что из-за нее человека убили, ей и горя мало.

      – Кто вы и как узнали этот номер? – Голос на том конце теперь был тверд.

      – А вот это вас не должно волновать! – отчеканила