.

лодке. Пансионат выглядел необычным, волнующим. И тут сидевшая на террасе высокая темноволосая женщина вскочила и воскликнула:

      – О, Кеннет!

      А отец Линды, страшно удивившись, сказал:

      – Розамунд!

      Как это свойственно юности, Линда строго и критически оценила Розамунд Дарнли. И заключила, что та пришлась ей по душе. Розамунд показалась Линде рассудительной. И прическа у нее была хорошая – она ей шла, а большинству людей их прически не идут. И одета она была замечательно. И у нее было озорное веселое лицо – словно она смеялась над собой, а не над окружающими. К тому же с Линдой Розамунд говорила не как с маленькой. Она не говорила всякое там. (Под выражением «говорить всякое там» Линда объединяла множество самых различных неприятных тем.) И, судя по всему, не считала ее, Линду, несмышленышем. Напротив, она обращалась с ней как с настоящим человеческим существом. Девушка так редко чувствовала себя настоящим человеческим существом, что испытывала глубокую признательность к тому, кто так считал.

      И отец, похоже, был рад встрече с мисс Дарнли.

      Забавно – совершенно внезапно он стал каким-то совершенно другим. Он стал… он стал… Линда задумалась, стараясь подобрать подходящее слово – ну конечно же, молодым! Он рассмеялся – непривычным мальчишеским смехом. Линда вдруг поймала себя на том, что в последнее время крайне редко слышала отцовский смех.

      Девушка пребывала в недоумении. Казалось, она мельком взглянула на совершенно другого человека.

      «Интересно, каким был папа в моем возрасте?» – подумала она.

      Но все это было слишком сложно. Линда сдалась.

      У нее мелькнула новая мысль.

      Как было бы здорово, если бы они приехали сюда и встретили здесь мисс Дарнли – только они с отцом…

      На какое-то мгновение перед ней открылась чарующая перспектива. Отец, заливающийся мальчишеским смехом, мисс Дарнли, она сама – все прелести, которые можно найти на острове, купание, пещеры…

      И тотчас же снова сомкнулся мрак.

      Арлена. Нельзя быть счастливым, если рядом Арлена. Но почему?.. Ну, по крайней мере, у нее, Линды, это не получается. Нельзя быть счастливым, если рядом человек, которого ты… ненавидишь. Да, ненавидишь. Она ненавидела Арлену.

      Очень медленно у нее в груди снова поднялась черная обжигающая волна ненависти.

      Лицо Линды стало мертвенно-бледным. Рот приоткрылся. Зрачки сузились. Пальцы напряг-лись, сплетаясь…

      III

      Кеннет Маршалл осторожно постучал в дверь комнаты своей жены. Услышав ее голос, он открыл дверь и вошел.

      Арлена только что закончила последние штрихи к своему туалету. Одетая в блестящее зеленое платье, она немного напоминала русалку. Стоя перед зеркалом, женщина накладывала тушь на ресницы.

      – А, это ты, Кен…

      – Да. Я хотел узнать, ты уже готова?

      – Еще минуточку…

      Маршалл подошел к окну и посмотрел на море. Его лицо, как обычно, не показывало никаких чувств, оставаясь спокойным и приятным.

      – Арлена… – обернувшись,