Королева мести, или Уйти навсегда. Марина Крамер

времени, рассказывая ему какие-то старые сказки. Да и он тоже доверчиво жался к бабкиным коленям, мог подолгу стоять возле ее кресла, завороженно глядя за тем, как мелькают спицы в ее вязании. В день отъезда Егорка назвал ее бабой, и старушка всплакнула, расчувствовавшись:

      – Внучек ты мой, умница моя! Ты уж приезжай к бабушке, не забывай! Маришка, летом-то приехали бы, пусть бы Егор на воздухе побыл, тут все же лес рядом, речка, разве в городе-то так хорошо?

      – Конечно, баба Настя, обязательно, – пообещала Коваль, обняв ее и целуя в морщинистую щеку.

      Женька возился у машины, даже не подошел попрощаться, за что Марина всю дорогу его ругала.

      – Перестань, котенок, это наши с ней разборки, ты ни при чем здесь! Тебя она любит, хотя я так и не понял, как это вышло, – она обычно всех девок моих шалавами называла, а с тобой, вишь, как дружит! – отмахнулся он, и Коваль засмеялась:

      – Так до меня шалавы и были, сам же рассказывал! А я девушка серьезная и приличная!

      – Ага! – фыркнул Женька. – Знала бы она про твои «приличия»!

      – Так она и знает, и ей, кажется, все равно…

      Через три дня после возвращения Марины из Горелого позвонил Младич:

      – Марина Викторовна, я хотел бы увидеться с вами перед отъездом, это возможно?

      – Вы уезжаете? – разыграла искреннее удивление Коваль, хотя прекрасно знала даже номер рейса.

      – Да, контракт кончился. Так я могу рассчитывать на встречу?

      – Хорошо, давайте встретимся сегодня вечером в моем ресторане. Не возражаете?

      – Отлично. Тогда в семь?

      – Договорились.

      Хохол, наблюдавший за ней во время этого разговора, недовольно поморщился:

      – Я думал, мы проведем вечер вдвоем.

      – А я его и проведу вдвоем. Но не с тобой, к сожалению. Ты останешься дома, дорогой.

      – А что так? – напрягся вдруг Женька, подозрительно глядя на Марину.

      – А то – я не на свидание еду, а по делу, мне нужно заставить этого черта остаться здесь и работать с моей командой дальше. А если со мной поедешь ты, то все превратится в обычный вечер с выпивкой и ничего не значащим трепом. – Она поцеловала Женьку в щеку. – Не обижайся, любимый, я решу все проблемы и вернусь, а тогда – делай все, что захочешь…

      – Смотри – ты сама это сказала, – хищно улыбаясь, прошептал Хохол ей на ухо, и Коваль вздрогнула от предвкушения умопомрачительной ночи.

      Ровно в семь вечера она сидела в татами-рум своего ресторана в компании главного тренера, одетого, как всегда, в безупречный костюм от «Армани», благоухающего дорогущей туалетной водой и вообще излучающего удовлетворение жизнью. Он расслабленно возлежал на диване и смотрел на Марину с нескрываемым интересом.

      – Ну что, господин Младич, давайте о делах, – предложила она после второй чашки саке, и он вальяжно улыбнулся:

      – О каких делах, Марина Викторовна? Мой контракт закончился, я уезжаю в Москву, буду рассматривать другие предложения.

      – А они уже есть?

      – Пока нет, но, думаю, поступят.

      «Самоуверенный