Жена журавля. Патрик Несс

же был мальчишник О'Райли! Какого хрена там делают голубые киски?! Они ведь еще сами говорили – гулянки по-тяжелому…

      – У нас нет мальчишников в Турции. Откуда мне знать разницу?

      – Но вы же втроем переехали сюда!

      – Да ладно, и что с того? Они придут сюда в задницу пьяные, кто вообще что-нибудь заметит?

      – Знаешь, если солдаты из Колдстримской гвардии Ее Величества заметят, что над их яйцами почему-то болтаются голубые картонные киски…

      – Лапки.

      – Что?

      – Не сами киски, а их лапки. Зачем? Чтобы ублажать, понятное дело. Разве не это – главная задача любого мальчишника?

      – Что?

      – Позвони Брукману, Мехмет. Он-то уж точно еще не открывал ящик с подарками на мальчишник.

      – Да, он, похоже, очень торопился. Даже не взглянул на то, что ему подарили.

      – Что ты ржешь?

      – Я не ржу.

      – Ржешь. Ты специально ему это подстроил!

      – Да иди ты!

      – Мехмет!

      – Я у тебя во всем виноват! Ты прямо расист какой-то!

      – Звони ему. Прямо сейчас.

      – Почему я должен выполнять всю грязную работу? Ты слоняешься без дела и любуешься своей драгоценной фигней! Вот, что это ты опять притащил?

      – Где?

      – Вон там, что это ты прячешь за спиной всю дорогу?

      – Это? Да так, ерунда. Это…

      – Гусь?

      – Это не гусь. Это журавль.

      – Журавль?

      – Журавль.

      – Это как колодцы в деревнях? Видишь ли, Джордж, я должен тебе открыть одну истину…

      – Ну. Давай. Колись-колись-колись…

      – Сейчас. Боже! Дело в том, что рабство отменили две сотни лет назад, если помнишь.

      – Помню. Это сделал Уильям Уилберфорс.

      – И ты еще удивляешься, почему тобой не интересуются девчонки? По-моему, их не особо интересует Уильям Уилберфорс. Я, конечно, не знаю, но…

      – У меня нет проблем с девчонками, Мехмет.

      – Что, даже с последней? С той безымянной, которую никто так и не увидел? Она жила в Канаде, правда, Джордж? И звали ее Альберта?

      – Даже не знаю, о чем ты говоришь, Мехмет.

      – Не ломай комедию. И не делай вид, что я говорю с тобой на иностранном языке. А то мне опять покажется, что я пришел на прослушивание…

      – Ладно, что угодно, только соберись и позвони куда нужно. И не вздумай перед этим сидеть в твиттере битых полчаса!

      – В твиттере? Был ли мир таким же красочным, Джордж, когда ты появился на свет? И существовало ли земное притяжение?

      – Полагаешь, у тебя достаточно квалификации, чтобы я тебя не уволил?

      – Ну, начинается. «Это моя студия, и я тут хозяин…»

      – Но ведь так и есть.

      – Прекрасно. Тогда оставайся один со своим гусем.

      – Журавлем.

      – Тогда напиши у него это на лбу, чтобы все поверили, что это журавль.

      – Это не для всех. Это…

      – Что – это?

      – Ничего.

      – А что ты так покраснел? Есть чего стесняться?

      – Даты что? Глупости. Я просто… Встретил Журавушку. Вчера ночью.

      – Журавушку?