.

затем голос, – не с вами ли мистер Элиот?

      Уинтер и Топлэди повернули головы. Из-за угла амбара появилась девушка, закутанная в плащ, который был ей слишком велик. В тот же момент из-за их спин показался мистер Элиот.

      – Патришия, дорогая! – воскликнул он. – Как ты сумела отыскать нас в таком месте?

      Та, кого звали Патришия, вошла в амбар и тряхнула головой, обрушив на пол душ из капель дождя.

      – Я заметила, как отсюда вспорхнула стая воробьев, – сказала она, – и сразу все поняла.

      Мистер Элиот, весь промокший, но светящийся от радости, как светится в темноте фосфор или таинственные огни святого Эльма на мачтах парусников, представил присутствовавших друг другу.

      – Познакомься, это мистер Уинтер, куратор Тимми из университета. Его друг Хьюго Топлэди. А нашу спасительницу зовут Патришия Эплби.

      Мисс Эплби пробормотала подходящие к случаю приветствия под откровенно оценивающими взглядами мужчин.

      – Меня послала Белинда, – сообщила она мистеру Элиоту. – А я обещала, что через пятнадцать минут доставлю вас к обеденному столу. Пойдемте. Вы, должно быть, проголодались. Хотя, как я догадываюсь, – она впервые посмотрела на Тимми, – ты захватил запас карамели, чтобы подкрепиться дорогой.

      – Нас выручил его шоколад, – все так же жизнерадостно ответил ей мистер Элиот.

      – А когда-то он жить не мог без карамели и леденцов. Привет, Уэбстер, сто лет не виделись.

      Несколько секунд они разглядывали друг друга настороженно и застенчиво, как два дикаря из разных племен, встретившихся в джунглях. Ответ Тимми, что оказалось несколько неожиданно, свелся к невнятному бормотанию, и он чуть заметно встал ближе к Топлэди. Девушка – стройная и, несмотря на крупные черты лица, несомненно, красивая, отбросила за уши свисавшие на лицо мокрые пряди, обнажив подбородок, не менее волевой, чем у самого Тимми.

      – А ты заметно вырос, – сказала она и тут же отвернулась, посмотрев на остальных и словно ища подтверждения своим словам.

      Едва ли кто-то мог сомневаться, что Тимми стал за последний год выше ростом. Но фраза в сочетании с уклончивым взглядом говорила гораздо больше, чем значил ее прямой и обыденный смысл. Это походило на кокетливое приглашение поиграть в прятки в райском саду. И Уинтер внезапно осознал, что на выходные дни покинул свой мужской монастырь.

      – Чувствую себя стариком, чья жизнь прошла в погоне за удовлетворением пустого тщеславия, – сказал он, обращаясь к Элиоту.

      Мистер Элиот, продолжая излучать позитивные эмоции, некоторое время обдумывал его слова, затем решил, что ему нравится содержавшийся в них намек, и теперь уже просто просиял от восторга:

      – Да! И нас ждет обед. Где машина, Патришия?

      Уинтер последовал за остальными под дождь и в сумрак ненастного дня.

      Машина, от которой шел пар, как от загнанной лошади, стояла у боковой стены амбара. На ее поверхности цвета «белая королева Анна» не было ни царапинки, ни пятнышка грязи, а воздух в салоне оказался сухим и теплым.