Утопи свои обиды. Лев Альтмарк

сказать, да и едва ли выдал бы что-то внятное из-за душившего меня чиха. – Ой, извините…

      – Секундочку! – донеслось до меня снова. – Сейчас выйду.

      Чихнув последний раз и промокнув салфеткой вспотевшее лицо, я с трудом перевёл дыхание.

      Прихожих в израильских домах почти не бывает. Через входную дверь сразу попадаешь в зал, который служит одновременно салоном, кабинетом и кухней. Спальни, как правило, совсем маленькие, с крохотными окошками, и в них ничего, кроме как спать, не получается. Все основные события в жизни дома и его обитателей происходят в зале.

      Потоптавшись у порога и не дождавшись никого, кто бы меня встретил, я вышел на середину зала и огляделся по сторонам. Ничего необычного. Практически пустая комната со стандартной кухней в дальнем углу, большим окном во всю стену, через которое проглядывался задний двор, такой же неухоженный, как и участок перед домом. Посреди комнаты большой овальный стол, наверняка оставшийся от прежних хозяев, и вокруг него несколько разнокалиберных стульев и табуретов. Никакой другой мебели, за исключением старого продавленного дивана у стены и большого телевизора на тумбочке. Да ещё дверь, ведущая наверняка в покои здешней «Синей Бороды», и лестница на второй этаж со спальнями.

      – Мрачноватая обстановка, – пробормотал я, – гостям тут и в самом деле не рады.

      – Здравствуйте, вы ко мне? – снова послышался голос, и я, наконец, разглядел его обладателя, который незаметно появился откуда-то и теперь пристально меня разглядывал.

      Это был мужчина средних лет с седыми, зачёсанными назад волосами, неожиданно чёрными смоляными усиками над выпяченной верхней губой и такими же чёрными глазами под мохнатыми кустистыми бровями. Почему-то мне сразу подумалось, что если кому-то и суждено изобрести вечный двигатель или создать новую теорию относительности, то только человеку с подобной внешностью.

      Обычно в таких случаях принято писать, что глаза хозяина дома были пронзительными и настороженно изучали непрошеного гостя, однако этого не было. Взор хозяина был тусклым и ничего не выражающим. Казалось, ему глубоко плевать и абсолютно неинтересно выяснять, зачем я пришёл и что мне надо в его пыльных владениях. Полный вакуум.

      – Вы ко мне? Домом не ошиблись? – повторил мужчина скучным голосом. – Кто вы?

      На иврите он говорил плохо, поэтому я сразу же ответил на русском:

      – Я… как бы вам объяснить? Мы с вами не знакомы, но я много наслышан о вас, и мне захотелось с вами познакомиться.

      – Наслышаны? – переспросил мужчина и усмехнулся. В его глазах блеснул огонёк любопытства. – И что вам про меня известно?

      – Что вы исцеляете многих, кто неизлечимо болен.

      – У вас что-то болит?

      – Нет, но…

      – И это всё, что вам про меня известно?

      Тут я решил, что лучше не бродить вокруг да около, а выдать более или менее достоверную информацию. Так оно выглядит искренней и правдоподобней:

      – Ещё слышал, что вы напугали